Потом-то я поняла, почему связного отчета по Москве у меня не вышло. Как можно написать что-то связное и стройное по этому городу? Пестрому, несуразному, слепленному без образа и подобия, несочетаемого и бессвязному. И этим - прекрасному.
Поэтому будут только эпизоды)

...Восемь часов назад из Питера, с дождем, холодом и шквальным ветром - и шаг в окутывающую жару Москвы, зеленую, с летящим пухом, горячим асфальтом под босыми ногами, ясную. Сокольники и брызгаться в фонтане и в солнце, закатав джинсы до колен, а потом - все глубже в парк, туда, где никого и только лес, есть заячью капусту и сидеть на земле. Удивительно чисто, дятел, валежник и кусты черники, самый настоящий, самый всамделишний лес прямо в городе...

...Пестрые, яркие, огромные дома и предчувствие дождя, и Воннегут на ровно остриженной ленте кустов, фигурное облако и внезапно маленький диплодок, и легкое разочарование в страшилках детства об огромных динозаврах, и Кенни, и странные создания, и цветущие яблони...

...Зашкаливающее количество символики на улице, от которой начинает уже передергивать, застывший воздух и по прямой - к легендарному театру Станиславского, внезапно почти камерному. Снять палантин с бедер и накинуть на плечи, высоко убрать волосы. Вечерние платья, костюмы. Кажется, так и нужно ходить в театры, и, кажется, нехорошо, что в Петербурге это отчего-то не принято, но внезапно неприятно. Слишком лицемерно, пожалуй. Слишком неуместно. Слишком привыкла ходить в театры не показывать себя, а смотреть спектакли. Мечта детства - театральный бинокль на шее. А потом - музыка насквозь и спектакль. Я же никогда не верила, что Мастера и Маргариту можно поставить хотя бы в чем-то равноценной великому тексту. Зря. Один из лучших спектаклей, что я видела. Но разбор - позже. А на эмоциях был только перевернувшийся мир и параллельная реальность сцены, и слезы - как тогда, на "Доме, который построил Свифт".
И еще - "Девушка, а можно вас", и по четырем ступенькам взлететь на сцену, к привычно бьющим в глаза софитам, на знакомый черный линолеум. И чувство зала, и переброситься шутками с актером к удовольствию публики, и понять вдруг, что я себе вру, что я буду безмерно скучать по этому ощущению другой реальности по эту сторону рампы, что я не хочу бросать выступления...

...Успокаивать безразмерность эмоции капучино, и любоваться фотовыставкой пейзажей на Тверской, и пешком к Патриаршим. По пустеющим к ночи улицам, смягченным неярким электрическим светом, и петь хором, и кружиться за руки, и цветы в шляпе, и крепкий чай из Дракошиного термоса. Бежать с палантином в руках, так, чтобы он развевался сзади крыльями. А помнишь, как узнала об этом впервые? Как была больница, и ночь, и никого даже на сестринском посту и можно было точно так же нестись по длинным-длинным коридорам босиком с сине-голубым палантином в руках?
И площадь у Лубянки, и белоснежные под светом пожекторов жемчужины дождя, вылетающие как из ниоткуда из ночной черноты. Прекрасный голос девушки Дезмонда, Китай-город, теплота улиц - и дело вовсе не в температуре. Вниз и за закрытую калитку, и идти тихо под рядом церквей, под пение птиц, смотреть за колыханием листвы там, вверху, у ограды, скользить взглядом по колоколам. Узко и вне эпохи.
Огромный, уже перекрытый в преддверии девятого мая мост, усесться на каменный парапет, болтать ногами и любоваться Кремлем и игрушками праздничных прожекторов. Кремль в огненном свете выглядит совершенно инфернально. Слушать куранты и соловьев, да-да, соловьев в самом центре Москвы. Простор и легкость.
И сидеть на скамейке на Болоте, пить чай и смотреть на небо и тюльпаны, и осторожно прислушиваться к притихшему Городу.
А потом - снова по стелющимся под ноги улицам, и светлеющее по диагонали небо, и головокружительные поцелуи, и рассвет, и алые огни отражением в мвд, и безумное количество цветущих вишен, яблонь и сирени, и пустые дороги.
Самая первая электричка только открывшегося метро, и залитый солнцем и зеленью огромный проспект, и скамейки, и густая трава.
Будет новый день. Счастье звучит именно так.



Нелепо, смешно, безрассудно, безумно, волшебно,
Ни толку, ни проку ни в лад ни впопад совершенно...