У меня всего одна жизнь – понимаете, одна, даже если что-то там есть после нее, это вообще не имеет никакого значения, и никогда не имело, эта жизнь всего одна, и когда, если не сейчас, мне тонуть в любимой работе и любимых людях, когда жадно, упрямо, безжалостно докапываться до сути и до самой себя, когда идти на риск и ставить на кон все, что у меня есть – не ради чего-то, но ради одной-единственной возможности – не остаться собой, нет, что за бред, идти к себе, всегда идти к себе и безжалостно выбрасывать в огонь отжившие своё напластования кожи, и не бояться потерять что-то вне себя, с чем-то расстаться, а бояться только потерять себя – ту себя, к которой я иду, идею себя. Все прочее – звания и степени, деньги и известность, признание и почет, условности и чужие долженствования – чушь собачья, даже смерть несущественна, вернее, необходима, если только становится единственной и последней возможностью проявления своей идеи себя в этом мире, а если ты пошел на уступки себе, лишь бы улизнуть, скуля, от риска, пусть хоть смертельного риска, пусть хоть безусловно смертельного риска – грош тебе цена, и жизнь свою ты упустил уже в тот момент, и догнать ее и вернуть уже вряд ли сможешь.