За многих исполнителей у меня в сердце есть персональные благодарности. Я легко забываю плохое, иногда я забываю хорошее - я вообще очень много забываю, но я всегда помню тех людей, которым я обязана музыкой.
Есть те, кто дает слушать новое, в которое я потом влюбляюсь. Есть те, кто учит слышать то, чего я не слышала раньше. Есть те, кто дает вообще другой взгляд.
Но это я вообще о чем начала. За Высоцкого, например, я всю жизнь буду благодарна Мишеньке Новицкому.
Конечно, я его слышала раньше, но воспринимать вообще никак не могла, категорически, до той памятной добром летней Лампушки.
Жаркое лето 2010, накануне отъезда в Екатеринбург я помогаю ребятам делать "Лампушку" на Голубых озерах. И традиционно в последний день фестиваля Миша и Таня дают спектакль "Наш Высоцкий".
Я очень хорошо помню этот момент, как будто было буквально только что: ночь, над головой шумят высокие сосны, за сценой поблескивает вода, за моей спиной - пребольшая поляна людей, а меня посадили прямо перед сценой, между фотографами, и я сижу прямо на земле, и воздух такой свежий, что дает в голову, и ребята играют "Корсара", которая "Еще не вечер", и взлетает ввысь скрипка Голубчика, и я рыдаю, потому что все вдруг настолько насквозь, все вот это вместе, и ночь, и огромные сосны, и в моей голове корсары в своей последней битве - взлетая на стремительном нерве скрипки.
Потом были еще песни и стихи, и меня крыло дальше, но этого я уже не помню традиционно.
А вот Высоцкого я после этого приняла и полюбила сразу, целиком и насовсем.
А "Балладу о борьбе", например, так и не могу без слез слушать. Так насквозь.
текстСредь оплывших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от мелких своих катастроф.
Детям вечно досаден
Их возраст и быт —
И дрались мы до ссадин,
До смертных обид,
Но одежды латали
Нам матери в срок —
Мы же книги глотали,
Пьянея от строк.
Липли волосы нам на вспотевшие лбы,
И сосало под ложечкой сладко от фраз,
И кружил наши головы запах борьбы,
Со страниц пожелтевших слетая на нас.
И пытались постичь
Мы, не знавшие войн,
За воинственный клич
Принимавшие вой,
Тайну слова "приказ",
Назначенье границ,
Смысл атаки и лязг
Боевых колесниц.
А в кипящих котлах прежних боен и смут
Столько пищи для маленьких наших мозгов
Мы на роли предателей, трусов, иуд
В детских играх своих назначали врагов.
И злодея следам
Не давали остыть,
И прекраснейших дам
Обещали любить;
И, друзей успокоив
И ближних любя,
Мы на роли героев
Вводили себя.
Только в грёзы нельзя насовсем убежать:
Краткий век у забав — столько боли вокруг
Попытайся ладони у мёртвых разжать
И оружье принять из натруженных рук.
Испытай, завладев
Ещё тёплым мечом
И доспехи надев, —
Что почём, что почём
Разберись, кто ты: трус
Иль избранник судьбы —
И попробуй на вкус
Настоящей борьбы.
И когда рядом рухнет израненный друг
И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,
И когда ты без кожи останешься вдруг
Оттого, что убили его — не тебя,
Ты поймёшь, что узнал,
Отличил, отыскал
По оскалу забрал —
Это смерти оскал
Ложь и зло — погляди,
Как их лица грубы,
И всегда позади
Вороньё и гробы!
Если мяса с ножа
Ты не ел ни куска,
Если руки сложа
Наблюдал свысока,
А в борьбу не вступил
С подлецом, с палачом, —
Значит в жизни ты был
Не при чём, не при чём
Если, путь прорубая отцовским мечом,
Ты солёные слёзы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал что почём, —
Значит нужные книги ты в детстве читал