Фантастическая выставка Рериха в Русском - лучом от раннего периода и до Тибета, пять залов, и я, кажется, готова здесь жить. До самого закрытия - от одной картины к другой, проходить под всеми небесами его жизни.
А после - захожу в Катерину и попадаю на самое начало мессы, и, как все самое случайное - самые верные и самые нужные слова. И поют. Как водой выполаскивает.
До слез и первое, и второе.
Нельзя так.
Рос работает, договариваюсь было приехать к Петерсону, потом думаю - какой, к черту, Петерсон, когда в последний вечер в городе перед моим традиционным затворничеством я хочу быть только в одном месте, звоню Сонечке и еду на Техноложку.
Могу сказать осмысленное предложение аж с тройной тавтологией: мера мира в моей душе неизмерима.
Бачер ВНЕЗАПНО готовит вкуснецкий сырный суп, Соня не менее внезапно плетет мне расточку, я счастлив и юн, всё летнее, невесомое и незаменимое. Все решительно незаменимые.
Моментально пойманная машинка довозит меня до дома, хвастаюсь маме расточкой ("Очень органично твое", говорит), дарю ништяки и вкусности, и уезжаю во втором часу с мастером на Главпочтамт - очень уж отец ждет свою очередную японскую куклу.
Обратно пешком, и настолько ни души, что даже без наушников.
Невозможно так сильно любить.
Невозможно настолько лето.
Невозможно так все.
"Противоположностью паранойе является «пронойя».
Это когда человеку кажется, что весь мир находится в тайном заговоре с целью помочь ему".
Зелено-желто-красная расточка, красивущая деревянная темно-зеленая бусина на уровне глаз, и красная с легким желтоватым узором на окончании. И, конечно, завершается все пером, как иначе.
Нет у меня слов никаких, решительно, отстаньте).
В направлении пения
Летело моление
А господь на небе замечал,
Какие у певца глаза
Ведь глаза не скроют
То, что в сердце ноет
И умоет слеза и героя, и юнца, и младенца,
Когда звучит молитва
Не смотри в небеса с дерзновеньем
До спасенья далёко
Дорога из греха терниста темна
Без маяка
Не найти исхода
В направлении пенья летело моленье
Господь в небесах
Подумал о нас
И стало теплей от его глаз
Из темноты зовет молчанье,
Зовут из света голоса
А господь на небе замечает,
Какие у певца глаза
Ведь глаза не скроют
То, что в сердце ноет
И умоет слеза и героя, и юнца, и младенца
Когда звучит молитва