Такая история в двух частях.
Часть первая, печальная, как я стала журналистом. Многострок, можете даже не начинать читать)
Да, когда-то года в три я хотела плавать по океанам, как Жак Ив Кусто, естественно. Но, хотя животные еще долго занимали мою голову и перечитать до старшей школы я успела кучу всего, вплоть до скучнейшего Брема девятнадцатого, простите, века, уже лет в пять мне в голову втемяшилась сцена. А потом пошла в школу - ребенок, настолько не готовый к детским "законам джунглей", что категорически асоциальной я стала буквально за пару месяцев. Да и это дурацкое общеобразовательное учреждение практически не давало даже пищи для размышлений. Сцена как главная радость, как то, ради чего все, тесные гримерки и запах горящей на софитах пыли и актерское мастерство на хореографии - моменты, ради которых можно было терпеть все остальное в среднем по больнице довольно безрадостное существование.
читать дальшеМоя программа на творческий конкурс (стих, проза, песня, танец, басня) была готова уже в шестом классе, с каждым годом дополняясь и немного меняясь. Я даже не рассматривала ничего другого, даже край мысли "а что если я буду работать кем-то еще" не задевал моего сознания. Боже, зачем, если есть самая прекрасная профессия в мире.
Потом пересказывать скучно - выпускной класс, а я вдруг понимаю, что не хочу этого. Что за столько лет мне надоела сцена, что не хочу участвовать в том, что сейчас ставится, что мне будет скучно (как мало где думать), что я слишком строптива - сколько таких "что" тогда оказалось.
Выпускной класс, и я понимаю, что идти мне некуда. Просто некуда. Тогда был этот забавный момент - отец купил мне справочников абитуриенту и я, в сущности, просто вычеркивала все, что не могла сдать достаточно хорошо, чтобы поступить на бюждет - оплачивать мне образование родители бы не смогли. Как мне казалось, мне не светило ни математики, ни физики, ни химии, ни биологии - в школе они все были очень слабые, а до выпускных экзаменов оставалось несколько месяцев и, мне казалось, хвататься слишком поздно.
Как это смешно сейчас вспоминать - но да, я выбирала прежде всего по тому, что нужно было сдавать. Впрочем, что мне оставалось - мне было шестнадцать и я только что потеряла мечту всей сознательной жизни.
Все, что я знала хорошо - литература, русский, английский, обществознание, МХК, возможно, история.
Факультеты типа философского или филологического тоже отметались: "кем ты будешь после этого образования?" - спрашивали родители. Кто же из нас троих тогда знал, что образование работает не так.
Методом исключения выбор пал на журналистику. Я даже не пыталась поступать в СПбГУ - мы так были уверены, что там все за деньги или по блату. Курсы в каком-то дремучем, простите, СПбГУСЭ, или как-то так - только потому что он был единственным, кроме Большого, где были бюджетные места на журналистику. Дрожь берет, как подумаю, что могла бы серьезно туда поступать.
И два месяца учебы на искусствоведческом Академии русского балета. За которые у меня потихоньку начала работать атрофировавшаяся за время учебы в школе голова. Настолько, что я бросила учебу и решила идти в СПбГУ, или же к черту все остальное недообразование. И на журналистику, потому что уже решила.
Это такое вот "так получилось". Правда, я не знаю, что бы я выбрала, если бы тогда нашелся человек, которой встряхнул бы меня за плечи и сказал бы: не смотри в книгу на список того, что нужно сдавать. Смотри в себя и думай, кем ты хочешь стать. Если бы эта мысль действительно дошла бы до моего сознания. Если бы я сразу (а не после двух месяцев в Вагановке) решилась не поступать, а взять себе год на подготовку. Если бы я поверила, что могу быстро освоить даже те предметы, с которыми в школе не повезло. Но мы все знаем про историю и сослагательное наклонение.
Я не могу сказать, что о чем-то жалею. Я даже не уверена, что этот выбор был глупым. То, что журфак научил думать - ладно, с этим, наверное, справляются все факультеты СПбГУ. Но это он очень во многом дал мне характер и расправил плечи забитого подростка. Я не уверена, что какой-то другой факультет справился бы с этим так блестяще - они другие, и студенты там совсем другие (потом и на филфаке, и на философском во мне безошибочно узнавали студентку журфака - мы правда были сильнее и свободнее, мой прекрасный курс, да простят мне эти слова). То, что он не дал мне по-настоящему системного и глубокого образования - боль моя. То, что я осталась в гуманитарном поле, да еще не занырнув в него на ту воистину головокружительную глубину, на которую мне хотелось бы - боль моя.
Но на самом деле все это только половина истории, об остальном будет уже вторая часть)