Готовясь к интервью, читаю дневники девушки, которая все чеченские, начиная с 1996, пережила в Грозном.
Вспоминаю, что это была первая война, с которой в реальном времени столкнулось мое сознание.
Мне было лет пять-шесть, я каталась во дворе с горки с черноволосой и черноглазой девочкой. Почему-то я спрашивала ее, откуда она приехала. Сначала она мялась, а потом сказала "Оттуда, где сейчас война".
Не помню, о чем мы говорили дальше, вообще ничего не помню - у меня очень плохо с детскими воспоминаниями, но помню мое ошеломление тогда, у горки. Вот сейчас мы тут катаемся, и в этот самый момент в доме этой девочки идет война.
Я потом не раз говорила со свидетелями тех событий, мирными и военными, видела хроники, читала что-то. Танцевала для ходячих пациентов закрытого петербургского госпиталя, где и сейчас лечат раненых на войне-которой-как бы-нет. И "Мертвый город. Рождество" ДДТ, которые ездили тогда с концертами по линии фронта, в сердце моем, конечно.
С того момента, как я каталась с горочки, прошло двадцать лет. Если честно, я все так же не понимаю, как так возможно, что люди способны на войну. То есть но да, но вообще никак нет.
Если честно, я все так же вижу в больших честных военных историях совсем не про геройства, про обычную жизнь, большой росчерк - и все-таки люди невероятно прекрасны.
И, конечно, "только бы не было войны".
В третий раз звали в Сирию.