Таллин - не просто город, где я была счастлива. Таллин - это первый город, где я была свободна. Восемнадцать лет, первая поездка за рубеж, не считая гастролей в школе, один маленький чемоданчик и оплаченный на неделю хостел в старом городе. Супермаркет Реми - чуть ниже по трамвайным рельсам, потом зайти в городские ворота у Толстой Маргариты, свернуть на тихую улочку вдоль городской стены, миновать Олевисте и дальше по Lai, до Vaimu. Таллин - единственный город, кроме Петербурга, где я знаю названия улиц. Некоторые московские в голове за счет литературы, а во всем Екате помню только Ленина, Восьмого марта и Карла Либкнехта.
У меня была только кнопочная нокиа и стационарный компьютер в хостеле без русских букв на клавиатуре - печатала по памяти. Вся связь с миром - смс маме раз в день и восхитительная, упоительная непривязанность ни к чему на свете.
Что было делать в крошечном Таллине целую неделю? Morning jenga в чиллауте с задорной компанией других постояльцев хостела - ни одного русского, множество баек из разных стран. Познакомиться со всеми ремесленниками на Катарине, выдувать вазочки у строгого пожилого стеклодува-старичка, слушать рассказы витражистов и пробовать резать стекло, пить чай и говорить обо всем в мастерской немного безумного Нээме Лала. Ездить каждый вечер встречать закат в Пириту. Очень много быть с собой. Обойти все-все церкви в поисках той, которая поразила меня когда-то, когда мы были здесь на гастролях, и которую, мне казалось, я помню в деталях. Конечно, так и не найти, зато окончательно влюбиться в готику и перерисовывать Нигулисте со всех ракурсов и со всеми орнаментами. Впервые слушать латинскую мессу. И орган. Ездить на трамваях наугад.
Бесконечно смотреть в море. И впервые в жизни видеть средневековый город - просто сумасшедее что-то.
Неделя - это очень мало, когда тебе восемнадцать и ты впервые в другом городе совершенно один.
Через десять лет мне уже не нужно куда-то уезжать, чтобы занырнуть в свое уютное, распахнутое всему одновременно внутреннее одиночество - теперь оно со мной всегда. Но в Таллин все равно хочется приезжать - друзей надо навещать, тем более когда это города. Хотя Вильнюс я люблю больше, докуда еще пять-шесть часов трассой, ну. Да и границу можно переходить пешком.
Я уже было расстроилась, что и в этот раз совсем не увижу снега в городе, но после воскресной мессы вдруг, вопреки всем прогнозам, крупными хлопьями, очень густо падает снег, так густо, что где-то с час не успевает растаять. На ратушной все еще покачивает ветками огромная и пушистая живая елка, а украшена она желтыми гирляндами и светящимися алыми сердцами. Честное слово, с детства терпеть не могу сердечки, но тут так это трогательно и славно, ох.
На верхнем этаже музея в Кирк-де-Кёк, оказывается, кафе. Которое не работает зимой, как и половина туристических аттракционов. Поэтому можно долго-долго сидеть за столиком в абсолютно пустой башне, смотреть на город и заниматься себе своими делами.
Молодежный квартал - культурный центр - стремительно растет и становится краше и безумнее, ужасно радостно.
А старый город идет тяжело -с каждым годом он еще больше работает на туриста (хотя казалось бы, куда больше), и сложно удерживать в голове, что здесь еще живет кто-то живой и настоящий. Как будто стоят пустые дома с сувенирными лавками, отелями и ресторанами. Потому выискиваю в окнах признаки живого жилья (что сложно, у эстонцев вообще не принято заставлять окна или оставлять открытыми плотные светлые шторы или жалюзи). Выцепляю детали, радуюсь молодежи, которая собирается вечером в закрытом индийском магазинчике джемить на ударных штуках, угрюмому старичку, выходящему из среденевекового дома, в котором как будто бы ничего нет, разговариваю с продавцами-эстонцами.
И все равно люблю этот город, конечно же.
А в новом хуторе сету моего любимого музея под открытым небом улыбчивые эстонцы угощают меня оладьями из печи, а потом мы долго-долго сидим и разговариваем, в основном по-русски, иногда переходя на английский. Я давно не встречала людей, которые так радостно и искренне смеялись бы шуткам, уходя в эту смешливую радость полностью, без остатка. Но закат я конечно иду встречать на мое любимое место в целом мире - побережье Балтики, где на высоком берегу стоят избы рыбаков, развешены сети, а на длинные ветви раскидистого дерева повязаны разноцветные ленты.
Здесь спит мое сердце.