В окно из моей комнаты (большое, двустворчатое) надо смотреть, сидя на кровати. Тогда видны только черепичные крыши одна за другой, за ними чуточку деревьев, за ними подъемные краны, а дальше ничего, потому что дальше море. Вернее, тонкая полоска Куршской и море.
Я даже выходить никуда не хочу - ну, днем ненадолго на косу, конечно - ничего не хочу, только сидеть на кровати, читать и рисовать, и иногда поднимать глаза, чтобы видеть вот это - крыши, краны, чайки и море. (которого не видно, но это не имеет никакого значения).
Хочется попасть в какую-нибудь временную петлю, чтобы меня никто не знал, не ждал, только самой всех помнить в сердце и работать в маленькой комнатке со светлой мебелью и деревянным полом, и смотреть на крыши, за крышами - море.
Последние несколько месяцев мне казалось, что я разлюбила ездить, путешествовать, никуда не хочу. А оказывается - моя организация просто больше никак не может целыми днями только гулять, смотреть, внимать - нужно обязательно делать что-то, много делать. Раньше меня хватало на несколько дней, иногда даже на неделю, на Алтае - на две, потом только накатывало, я спешила домой. Мол, это же поездка, в поездке ведь надо столько всего успеть - ну вот разве что писать понемногу ок. Фу ты, глупость какая.
И про дом все поняла - самое главное, чтобы было светло, и окно с видом на крыши (третий год живу на Гагаринской, третий год сердце каждый раз сжимается, когда смотрю за окно), и удобный стол для письма и работы.
Да, мне конечно нужно, чтобы было красиво, соразмерно, не излишне, чтобы вкладываться в дом, как нож в специальную шкатулку - везде обнимает.
Но главных секрета конечно три - крыши и небо из окон, удобный стол и светло.
В эту поездку так часто слезы на глаза наворачиваются от чего-нибудь хорошего, как будто вернулась в трепетные девятнадцать (еще недавно шла из колледжа и думала, что стала настолько менее эмоциональной - ну да, а потом чуть не расплакалась от того, что желтая глухая стена дома во дворе такая красивая и в трещинках) - наверное, потому что нет никого рядом, а еще отказалась от многого слишком давившего, и что-то вроде "все плохое уже случилось, теперь можно выдохнуть и просто пить чай".