Я не верю во что-либо, пока оно не соизволит доказать мне свое существование. Ленивое "может быть", кажется, называется агностицизмом?
Так или иначе, разная мистика, пользуясь моей ленью не верить периодически проползает в мою жизнь.
Господи, да откуда же взялось это насмешливое вступление? Как будо смеюсь вопреки себе. Речь о другом.
От Володеньки мне осталась золотая цепочка. Тонкая, короткая, изящная. Не украшение - память.
Вечером сорокового дня я попросила отца одеть ее мне на запястье. Хватило на три оборота, прочно, тяжело. Замочек хороший, просто так не расстегнется.
Лела спать. Мне снится сон.
Мы с бабушкой сидим на крыльце, солнечно и спокойно.
Как будто одновременно и из дверей дома, и откуда-то сверху к нам спускается Володя. Садится с нами на пустой третий стул - как будто живой, но в то же время и мертвый. Мы разовариваем. Светло, ровно. Он рассказывает, как ему там хорошо, и какой у него есть замечательный сад. Говорим долго, плохо помню, о чем.
А потом я просыпаюсь. Чувствую металл на лице. Поднимаю ту самую золотую цепочку, она лежит точно поперек лба. Не порванная, просто расстегнутая и аккуратно положенная на лоб.
Да, и еще - я никогда не просыпаюсь посередине ночи.