Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Я читаю учебник Фихтенгольца (который "курс дифференциального и интегрального исчисления") и долго не могу понять, откуда такое сильное ощущение вакуума. Не пустоты, а именно вакуума.
А потом я понимаю - здесь нет людей. Не так - здесь нет вообще ничего живого. Историей я дышу насквозь. Литературой я дышу насквозь. Музыкой. Даже физикой, серьезно, оплотняющейся в моем мире, реальной и живой, даже физикой я дышу.
Математика не существует для меня в принципе. Я вдруг поняла, почему так безгранично любила в школе графики - они создавали образ. Образ я вижу и чувствую. Образ живой, образ есть. Стереометрия - это прекрасно.
Математики нет вообще нигде. Я вижу буквы, цифры, я понимаю, что и почему происходит, но за ними - за ними ничего нет. То есть вообще ничего.
Детское недоумение, непонимание - зачем все это существует, если оно мертвое. Оно хуже, чем мертвое, оно - это ничто.
То есть я все понимаю, но...
Мне становится холодно. Я закрываю учебник, открываю Бибихина и снова захлебываюсь бескрайним, живым, дышащим миром.
Я буду читать дальше - потихонечку, понемногу.
Пока я не почувствую.
Но пока - мне очень холодно.
А потом я понимаю - здесь нет людей. Не так - здесь нет вообще ничего живого. Историей я дышу насквозь. Литературой я дышу насквозь. Музыкой. Даже физикой, серьезно, оплотняющейся в моем мире, реальной и живой, даже физикой я дышу.
Математика не существует для меня в принципе. Я вдруг поняла, почему так безгранично любила в школе графики - они создавали образ. Образ я вижу и чувствую. Образ живой, образ есть. Стереометрия - это прекрасно.
Математики нет вообще нигде. Я вижу буквы, цифры, я понимаю, что и почему происходит, но за ними - за ними ничего нет. То есть вообще ничего.
Детское недоумение, непонимание - зачем все это существует, если оно мертвое. Оно хуже, чем мертвое, оно - это ничто.
То есть я все понимаю, но...
Мне становится холодно. Я закрываю учебник, открываю Бибихина и снова захлебываюсь бескрайним, живым, дышащим миром.
Я буду читать дальше - потихонечку, понемногу.
Пока я не почувствую.
Но пока - мне очень холодно.
Милая, не трогай Фихтенгольца. И Ландафшица тоже. Фейнмана с верхом достаточно.
Ну уж нет уж)
Впрочем, я ничего об этом не знаю)
А что надо по-твоему читать, расскажи тогда?
Хорошо, я услышала тебя и подумаю, спасибо большое)
Математика - это не учебники.
Минимальное представление о том, как тебе будет отвечать математика, у тебя есть со школы, и для начала игры этого достаточно. В учебнике ответы на вопросы, которые у тебя еще не возникали и потому тебе трудно. Математика - это когда тебе интересно понять поведение какой-либо абстракции и обосновать его) (Это трудноописуемое же!) Математика ближе к философии, чем к физике. У тебя есть вопрос, у абстракции есть какие-то ее моральные нормы и законы, она отвечает тебе согласно этим законам. Вот пока у тебя конкретного вопроса нет, абстракция разговаривать с тобой не будет, потому что ты ее своим вопросом только создаешь)
Читай, милая. Это тебе скорее поможет, чем Фихтенгольц)
Вот сейчас еду, и из окна электрички наблюдаю эффект преломления света внутри правильных шестигранных ледяных призм, находящихся в верхних слоях тропосферы. Тут Феаринг недавно фотографии постил.
Хорошо, я попробую-посмотрю.
Flex Ferrum, ммммм, я посмотрю.
Спасибо большое, хорошие мои!
это нисколько не помешало ему стать успешным ученым с мировым именем,
наоборот, мне кажется, он вышел на более высокий уровень отношений с это наукой, который нам скорее всего недоступен.
мой научный, когда создает сложные задачи или решает их, всегда закрывает глаза;
он может сидеть так и полчаса, и час, и скорее всего больше,
со стороны это похоже на медитацию.
это я все к тому, что я бы назвала математикой процессы и образы, которые возникают внутри нас.
их невозможно увидеть среди букв и чисел.
Фихтенгольц, как и все остальные серьезные фундаментальные книги — всего лишь винтики, с помощью которых можно создавать внутри себя математику.
А зачем?