[сирокко и вереск]

Привет, я восторженный пост. Вероятно, ты не захочешь читать восторженный пост)

Есть такая штука, которая среди меня называется "радость сердца". То случай, когда для меня слова не отдаленно символизируют предмет, но предмет выражается в словах.

Сложно объяснить, как сложно обяснить любое ощущение - какая-то эйфория, радость, ликование, которое разливается теплом из солнечного сплетения, заполняют тебя всего и какое-то пространство вокруг впридачу и ощущение такое становится, как будто летишь над землей. Как-то похоже описывают влюбленность, но это совсем другое дело.

Она беспричинна и не имеет вектора. Радость сердца - она рождается просто от того, что так хорош мир, что в нем есть небо, и кора деревьев, и дверные колокольчики, и черт знает, что еще, все вместе, что в этом мире живут люди, что они сидят и ходят, и пьют кофе и чай из кружек и стаканчиков - в общем, от того, что все сущее просто существует. Просто от самого факта существования любой вещи во вселенной.

Сегодня утром проснувшись с ней я поняла, как же давно я так не просыпалась.

Проезжая мимо Иссакия, глядя на людей на первом ярусе колоннады, вдруг осознала, что когда-нибудь будет лето. И совсем-совсем весна. Ведь особенности моего восприятия таковы, что для меня на самом деле не существует других состояний мира кроме тех, которые есть в данный момент. Я не могу зимой ждать лета хотя бы потому, что зимой его для меня не существует, оно проваливается в небытие.
Кажется, в автобусе я плакала.

Ребята с "Эха" когда, наконец, действительно верят, что я у них не затем, чтобы выпытывать и вынюхивать (Ребята, никакой политики, говорим о семье! - радостно возвещает Кирилл после того, как выходит с разговора со мной)- успокаиваются и говорят по-доброму и искренне, и о важном для них, и глаза у них горят, когда они говорят про работу. А я с бешеной силой вспоминаю, за что я так люблю эту свою чертову профессию.

Осваивать мир словом.

Кофе с лавандой - и привезти Наташе.

А на вокале случается чудо - и я впервые, наконец, точно понимаю, о чем говорит Ирина Юрьевна, и чувствую звук - внутри головы, над нёбом и вверх к макушке, резонирует, повинуется малейшему указанию - и понятно становится все, совершенно все. И оказывается, что петь действительно удивительно, невероятно легко. Я никогда не верила в это, когда мне об этом говорила Ирина Юрьевна, это давалось через усилие, я пела горлом. А звук - вот он, внутри головы.

Когда я иду домой, мое сердце дорастает до того, что я могу молиться не за весь мир, конечно, не за весь город, но точно за несколько сотен людей, и на каждого хватит любви.

Чтобы молиться за близкого, нужно сердце.
Чтобы молиться за далекого, нужно сердце побольше.
Чтобы чтобы молиться за врага - еще больше.
И чтобы молиться за чужих - совсем большое.

Размер сердца - не постоянное свойство человека и даже не его характеристика ни разу. Оно постоянно меняется, иногда сьеживается до того, что и на себя-то не хватит.
А иногда хватает на каждого, о ком ты только можешь подумать.

Comments

Возможно, у меня совсем другое восприятие, но мне кажется, я понимаю и про "радость сердца", и про звук.
Спасибо, что пишешь об этом.
А ещё ты мне сегодня снилась. Внезапно, в поезде. Такие дела)

[Zoya.]

Замечательный восторженный пост (: Спасибо.

[Тень Заратустры]

Я никогда не верила в это, когда мне об этом говорила Ирина Юрьевна, это давалось через усилие, я пела горлом. А звук - вот он, внутри головы.

Разные учителя - разные методики) Меня учили, что звук - в груди и в животе и даже ниже, и он там реально был, хоть и не всегда. Но ощущение, когда сам себе резонируешь, оно правда волшебное.

Я, наверное, нифига на самом деле не понимаю в твоем мироощущении, и это, наверное, нормально. Но я тебя очень и очень люблю.

[сирокко и вереск]

Хэтта, Zoya., Тень Заратустры, спасибо, хорошие мои. Кждый раз думаю - нахера я это все тут пишу, ну кому оно сдалось))

Вру, не каждый, но часто)