Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
На зарубежке. Проходим дадаистов. Непреодолимо хочется отправить их всех заниматься чем-нибудь дельным. На завод, например.
Я понимаю, конечно, интересные концепции, и цели замечательные, но...
На завод.
Хотя на фоне полыхания безумия первой мировой войны... В голове вертится строчка Аквариума с отсылкой к Библии "но город спасется, пока трое из нас продолжают говорить с Ним..."
"Один солдат каждое утро вместо молитвы читал алфавит.
У него как-то спросили, почему он это делает.
"Я не понимаю, какая сейчас религия и кому молиться. Но, думаю, что все молитвы - они же из букв, и если прочитать алфавит целиком, то все важное сложится само собой.
"Дадаисты выполняют роль этого солдата, говорящего алфавит, заговаривая реальность, и что-то из этого алфавита действительно складывается. "
Я понимаю, конечно, интересные концепции, и цели замечательные, но...
Хотя на фоне полыхания безумия первой мировой войны... В голове вертится строчка Аквариума с отсылкой к Библии "но город спасется, пока трое из нас продолжают говорить с Ним..."
"Один солдат каждое утро вместо молитвы читал алфавит.
У него как-то спросили, почему он это делает.
"Я не понимаю, какая сейчас религия и кому молиться. Но, думаю, что все молитвы - они же из букв, и если прочитать алфавит целиком, то все важное сложится само собой.
"Дадаисты выполняют роль этого солдата, говорящего алфавит, заговаривая реальность, и что-то из этого алфавита действительно складывается. "
Дело в том, что мне субъективно не хватает в этом (не во всем, но в большинстве) живого. Оно аналитически дохлое.