Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Всегда побаивалась работать со шкантами, была уверена, что глазомера не хватит на то, чтобы просверливать строго перпендикулярно. Оказалось - не так страшен черт.
Все пытаюсь придумать, что же буду делать, когда закончу со столиком - с того момента, как поняла, что бессознательно оттягиваю завершение, чтобы не остаться без делаемого дерева.
Полина заболевает, и в Сестрорецк мы едем с Максом (опоздав на электричку, но зато успев обзавестись стаканчиками с кофе и имбирным чаем).
Фест на территории бывших оружейных - большое поле, окруженное кирпичными, пустыми изнутри постройками, в которых покоится время. Трава густая и мягкая, как будто лето, только холодный воздух забирается под свитер, ребята джемят отлично, иногда, конечно, уходя в хвастовство мастерством, но все же больше чувствуя музыку. На музыканта, когда он играет, тем более - импровизирует, можно смотреть бесконечно.
Какой-то диссонанс играющих с публикой уходит в темноту вместе с заходом солнца, а потом, кажется, уходит и совсем. Зажигаются первые звезды - и выходят Billy`s Band, и на третьей песне скидываю куртку и танцую, люди расступаются, и звезды над головой разгораются все ярче, и все входит в гармонию. По-прежнему никогда не отказываю тем, кто решается пригласить на танец - такое негласное правило внутри меня. Нельзя отказывать, когда кто-то хочет танцевать. Мальчик, лица и имени которого я не помню, по ощущениям, танцует едва ли не впервые в жизни, но с ним легче, чем с многими - а в конце даже решается на поддержки и справляется - ноги больше не касаются земли, и космос опрокидывается прямо на тебя.
Другой мальчик подходит поблагодарить - и лицо кажется мне смутно знакомым. Вспоминаю уже многим позже - мы учились на одном потоке, когда я ходила на лекции дневного отделения. С тех пор он успел закончить магистратуру на философском, из неинтересного смазливого мальчика стать спокойным юношей с осмысленным взглядом. И играет на губной гармошке. Нельзя не доверять тем, кто играет на губной гармошке.
На бис они вдруг играют ту единственную песню, которую я знаю - "Где спит твоё сердце". Небо уже сияет звездами, и ощущение почему-то - как будто на тех самых огромных качелях над обрывом. Столько любви, что все вокруг становится мягким и звучащим, и все это танцует через тебя.
И уже когда все стихнет и разбредется - лежать на подушках лицом к лицу с небом, а потом - босиком по холодной траве, пока не начнет сводить ноги - и это тоже хорошо.
Я не знаю, почему так зашло - я же не люблю Billy`s Band, так-то.
Но общая гармония происходящего сложилась так, что маленький космос случился сам собой.
Конечно, "глупо, по-детски и несерьезно". Но руки в танце становятся крыльями, и танцуешь настолько сердцем, насколько редко случается.
Все пытаюсь придумать, что же буду делать, когда закончу со столиком - с того момента, как поняла, что бессознательно оттягиваю завершение, чтобы не остаться без делаемого дерева.
Полина заболевает, и в Сестрорецк мы едем с Максом (опоздав на электричку, но зато успев обзавестись стаканчиками с кофе и имбирным чаем).
Фест на территории бывших оружейных - большое поле, окруженное кирпичными, пустыми изнутри постройками, в которых покоится время. Трава густая и мягкая, как будто лето, только холодный воздух забирается под свитер, ребята джемят отлично, иногда, конечно, уходя в хвастовство мастерством, но все же больше чувствуя музыку. На музыканта, когда он играет, тем более - импровизирует, можно смотреть бесконечно.
Какой-то диссонанс играющих с публикой уходит в темноту вместе с заходом солнца, а потом, кажется, уходит и совсем. Зажигаются первые звезды - и выходят Billy`s Band, и на третьей песне скидываю куртку и танцую, люди расступаются, и звезды над головой разгораются все ярче, и все входит в гармонию. По-прежнему никогда не отказываю тем, кто решается пригласить на танец - такое негласное правило внутри меня. Нельзя отказывать, когда кто-то хочет танцевать. Мальчик, лица и имени которого я не помню, по ощущениям, танцует едва ли не впервые в жизни, но с ним легче, чем с многими - а в конце даже решается на поддержки и справляется - ноги больше не касаются земли, и космос опрокидывается прямо на тебя.
Другой мальчик подходит поблагодарить - и лицо кажется мне смутно знакомым. Вспоминаю уже многим позже - мы учились на одном потоке, когда я ходила на лекции дневного отделения. С тех пор он успел закончить магистратуру на философском, из неинтересного смазливого мальчика стать спокойным юношей с осмысленным взглядом. И играет на губной гармошке. Нельзя не доверять тем, кто играет на губной гармошке.
На бис они вдруг играют ту единственную песню, которую я знаю - "Где спит твоё сердце". Небо уже сияет звездами, и ощущение почему-то - как будто на тех самых огромных качелях над обрывом. Столько любви, что все вокруг становится мягким и звучащим, и все это танцует через тебя.
И уже когда все стихнет и разбредется - лежать на подушках лицом к лицу с небом, а потом - босиком по холодной траве, пока не начнет сводить ноги - и это тоже хорошо.
Я не знаю, почему так зашло - я же не люблю Billy`s Band, так-то.
Но общая гармония происходящего сложилась так, что маленький космос случился сам собой.
Конечно, "глупо, по-детски и несерьезно". Но руки в танце становятся крыльями, и танцуешь настолько сердцем, насколько редко случается.