Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
В последний день этих длинных выходных я спокойно сижу дома, слушаю Аквариум, пью чай с малиновым вареньем, стараюсь не разболеться и, стружка за стружкой, не спеша вырезаю ангела.
Я понятия не имею, что со мной будет в этом году. Я знаю: чем бы оно ни было, я буду его любить и делать своим.
Сколько бы ни менялось, есть неизменное. С тех пор, как я действительно полюбила зиму, каждый год, когда приходят темные дни, я перечитываю "Волшебную зиму", "Старшую Эдду" и Хёга, жгу керосиновую лампу, делаю имбирный чай и засыпаю под Song for a Stormy Night Secret Garden.
Я была на вильнюсской колокольне, в переплетении деревянных балок и шестеренок, когда били колокола.
Я видела ангелов, летящих над городом.
Я шла через метель к Тракайскому замку.
Уличный музыкант вел меня по улицам и дворам старого города, и мы сбивались с русского на английский.
Я была на Новый год среди людей, которых люблю, и Граф чесал за ушком, как умеет только Граф, и было тепло.
Я читала Сонечке "Волшебную зиму".
Я сидела у самого настоящего камина и вязала пестрыми нитками.
Я слушала, как падает снег.
За окнами - белое-белое. Вероятно, никогда не перестану воспринимать снег как чудо.
Мне кажется, прошло месяца два. В которые я была где-то лицом к лицу с собой, вглядывалась и принимала.
И все стало легче.
Уже бесспорное разрешение быть, когда рядом другие люди.
Недавно в очердной раз пересказывала кусочки из истории моего рода и в очередной раз думала, что это хорошая версия, которая многое объясняет.
История моего рода - это история женщин. Чертовски сильных, смелых, красивых и весьма ебнутых. Все мужчины либо очень быстро умирали, либо практически отсутствовали, отец - удивительное исключение. А женщины достойно проходили через революции, войны, голод, репрессии.
Я верю в то, что здоровая часть того, что есть во мне, есть благодаря этой крови.
Я ухожу утром после Нового года, надо собраться в дорогу, Аланкун и Сонечка обнимают на прощание. "Кто мы?" - спрашивает Аланкун. "Котики!" - говорит Сонечка. "Дебилы" - говорю я. "Команда, - укоризненно качает головой Аланкун. - Должен вам сказать, как команда мы так себе". Мы смеемся.
Я не знаю, что, но я знаю, как.
И это самое главное.
Да, королева, это все-таки Новый год.
Ну и кусочек самого кривого в мире ангела.

Я понятия не имею, что со мной будет в этом году. Я знаю: чем бы оно ни было, я буду его любить и делать своим.
Сколько бы ни менялось, есть неизменное. С тех пор, как я действительно полюбила зиму, каждый год, когда приходят темные дни, я перечитываю "Волшебную зиму", "Старшую Эдду" и Хёга, жгу керосиновую лампу, делаю имбирный чай и засыпаю под Song for a Stormy Night Secret Garden.
Я была на вильнюсской колокольне, в переплетении деревянных балок и шестеренок, когда били колокола.
Я видела ангелов, летящих над городом.
Я шла через метель к Тракайскому замку.
Уличный музыкант вел меня по улицам и дворам старого города, и мы сбивались с русского на английский.
Я была на Новый год среди людей, которых люблю, и Граф чесал за ушком, как умеет только Граф, и было тепло.
Я читала Сонечке "Волшебную зиму".
Я сидела у самого настоящего камина и вязала пестрыми нитками.
Я слушала, как падает снег.
За окнами - белое-белое. Вероятно, никогда не перестану воспринимать снег как чудо.
Мне кажется, прошло месяца два. В которые я была где-то лицом к лицу с собой, вглядывалась и принимала.
И все стало легче.
Уже бесспорное разрешение быть, когда рядом другие люди.
Недавно в очердной раз пересказывала кусочки из истории моего рода и в очередной раз думала, что это хорошая версия, которая многое объясняет.
История моего рода - это история женщин. Чертовски сильных, смелых, красивых и весьма ебнутых. Все мужчины либо очень быстро умирали, либо практически отсутствовали, отец - удивительное исключение. А женщины достойно проходили через революции, войны, голод, репрессии.
Я верю в то, что здоровая часть того, что есть во мне, есть благодаря этой крови.
Я ухожу утром после Нового года, надо собраться в дорогу, Аланкун и Сонечка обнимают на прощание. "Кто мы?" - спрашивает Аланкун. "Котики!" - говорит Сонечка. "Дебилы" - говорю я. "Команда, - укоризненно качает головой Аланкун. - Должен вам сказать, как команда мы так себе". Мы смеемся.
Я не знаю, что, но я знаю, как.
И это самое главное.
Да, королева, это все-таки Новый год.
Ну и кусочек самого кривого в мире ангела.

да. жаль, что я сижу к окну боком. может, мебель переставить. )))