Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Пока землю не развезло, можно уходить в поля галопом - грех не пользоваться.
Иногда мне кажется, что казаки должны были быть самыми храбрыми воинами. Как любая осмысленная конница.
Потому что когда ты летишь карьером, и всем своим телом чувствуешь бешеную работу мышц зверя под тобой, зверя, который в разы сильнее и стремительнее тебя, тебе кажется, что ты можешь все. В этот момент смелость возводится в абсолют.
Пожилой казак, видевший, как я неслась на Лазутчике через поле, качает головой и усмехается - осуждающе и одобрительно одновременно. "Совсем жить не хочешь, что ли".
А я очень, ужасно сильно хочу. Поэтому сильнее пришпориваю жеребца.
Иногда мне кажется, что казаки должны были быть самыми храбрыми воинами. Как любая осмысленная конница.
Потому что когда ты летишь карьером, и всем своим телом чувствуешь бешеную работу мышц зверя под тобой, зверя, который в разы сильнее и стремительнее тебя, тебе кажется, что ты можешь все. В этот момент смелость возводится в абсолют.
Пожилой казак, видевший, как я неслась на Лазутчике через поле, качает головой и усмехается - осуждающе и одобрительно одновременно. "Совсем жить не хочешь, что ли".
А я очень, ужасно сильно хочу. Поэтому сильнее пришпориваю жеребца.