Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Я хочу писать письма.
Чтобы белые альбомные листы волной зачернялись моим резким, торопливым, неразборчивым почерком, заламывались верхушечки "б", изящними росчерками летели хвостики "у" и "д", петлями заворачивались "т", росли полукружия на "р"... Чтобы буквы то галопом кланялись почти до горизонтали, то сильно вдавливались в бумагу, то кружевами вились по дуге...
Я хочу плести ускользающую мысль в бесконечном потоке - порой бессвязно, порой ассоциативно, заплетаясь и путаясь, но чтобы сразу а все, чтобы как есть, как было и как будет, наверное, совсем непонятно, но очень искренне.
И обязательно заканчивать летящей росписью и резким, изящным, широким, сильным росчерком...
Чтобы белые альбомные листы волной зачернялись моим резким, торопливым, неразборчивым почерком, заламывались верхушечки "б", изящними росчерками летели хвостики "у" и "д", петлями заворачивались "т", росли полукружия на "р"... Чтобы буквы то галопом кланялись почти до горизонтали, то сильно вдавливались в бумагу, то кружевами вились по дуге...
Я хочу плести ускользающую мысль в бесконечном потоке - порой бессвязно, порой ассоциативно, заплетаясь и путаясь, но чтобы сразу а все, чтобы как есть, как было и как будет, наверное, совсем непонятно, но очень искренне.
И обязательно заканчивать летящей росписью и резким, изящным, широким, сильным росчерком...