Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Может быть, придет время, и я перестану искать. Искать слова и движения, друзей и наставников, правду и истину, законы и исключения.
Может быть, когда-нибудь я успокоюсь и вздохну просто и глубоко, без этого маленького комочка нерва под горлом. Без вечного сомнения, а вдруг я снова ошиблась. Без мучительных выуживаний ошибок. Без переделов и метаний.
Придет время. И это будет означать одно из двух – или у меня есть или все, или ничего. В любом случае тогда измерения сольются в одно, и будет только неподвижность. И вечная улыбка.
А пока есть боль и счастье. Одиночество и единочество. Дождь. И густые капли времени, сомнений, ощущений одна за одной летят вниз, скользят по плечам, впитываются в кожу. И я стою, зажмурясь и раскинув руки, под этим дождем, на остром осколке бытия, и вечный мороз увивается кругом.
И я надеюсь, что так будет всегда.
Может быть, когда-нибудь я успокоюсь и вздохну просто и глубоко, без этого маленького комочка нерва под горлом. Без вечного сомнения, а вдруг я снова ошиблась. Без мучительных выуживаний ошибок. Без переделов и метаний.
Придет время. И это будет означать одно из двух – или у меня есть или все, или ничего. В любом случае тогда измерения сольются в одно, и будет только неподвижность. И вечная улыбка.
А пока есть боль и счастье. Одиночество и единочество. Дождь. И густые капли времени, сомнений, ощущений одна за одной летят вниз, скользят по плечам, впитываются в кожу. И я стою, зажмурясь и раскинув руки, под этим дождем, на остром осколке бытия, и вечный мороз увивается кругом.
И я надеюсь, что так будет всегда.
Делай, что должен- и будь, что будет.
Про этот мир никто ничего толком не знает, как говорит мой любимый автор- Виктор Олегович Пелевин (тм).