Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Сегодня я преподнесла себе воистину царский подарок - половину дня и треть зарплаты на свои капризы.
Есть какой-то совершенно потрясающий восторг в том, что6ы идти по хрустящему октя6рьскому льду с аккуратно наполненным покупками пакетом Гостинки в руке, ощущая шестым чуством внутри него мягкость шерстяной пряжи, сухой шорох сухоцветов, по6лескивание тесемок и декоративных пуговиц, бархатистое сияние темно-бардовых искуственных роз... Я люблю изящно выполненные искусственные цветы. Потому что если полюбить их и вложить в них немного своей души - они становятся настоящими. И еще они верные.
И я просто обожаю этот единственный уголочек Гостинки - где живут самые красивые искусственные цветы Питера. Лю6лю 6родить между стеллажами, пере6ирать в руках листья... Там спокойно. А после - до кассы - еще не6ольшой закуток с новогодней атрибутикой. Какие там вещи... Почему-то кажется, что именно так выглядело Рождество у Мадикен из Юнибаккена, ребят с острова Сальткорка, Эмиля из Леннеберги... Всех тех любимых героев детства любимой Астрид Линдгрен. И выходишь оттуда с ощущением той самой сказки где-то под лопатками.
А потом пойти в Михайловский сад. С этим впервые, пожалуй, появившемся ощущением себя как Леди. Леди, которая живет только на слегка желтоватых книжных страницах, и не выходит в жизнь, не бывает. И воспринимать все, что вокруг, тоже не-реальностью, живой и дышащей картиной, но картиной с иллюстрации. Плескаться в этом ощущении. Я просто теряюсь, как описать эту теплоту изнутри, приятие всего, четкое ощущение сна.
Михайловский - идеально малолюдный, засыпанный яркими желтыми листьями по зеленой траве, залитый солнцем... Сесть на изящную скамейку и просто жить. Потом позвонит сестра, и обсуждать Хауса, пока не сядет телефон. Перекинуться парой фраз с музыкантом, понять друг друга и улыбнуться на прощанье.
А потом, осознав, как я уже замерзла, пойти в любимую кофейню. Сесть на любимое место. Уже почти машинально заказать капучино. И потихонечку отлавливать то новое, незнакомое самосознание.
А все просто - вещи встали на свои места и я поняла, что пришла к тому, к чему так рвалась. У моей жизни появился свой стиль, свой вкус, своя мелодия. Нет, дело не в работе и учебе, сестрах и братьях, моей комнате, шляпах и палантинах, книжках-на-ходу, детских домах, грудном "благодарю", изломах запястий, танцующей походке... Вернее, во всем этом и еще в тысяче вещей, которые, наконец, стали гармоничным и единым целым. Все на своих местах, расписано моим почерком, переплетается между собой...
Еще капучино и "Графских развалин". Определение истоков - кропотливое дело.
Подискутировать с мужчинами с соседнего столика о возможности или невозможности развития в любых детях чувства ритма и координации, просто поговорить за жизнь и распрощаться, пожелав друг другу удачи. Похоже, мне давно пора ввести тег "случайные попутчики".
Теперь, после "подшельфного" самокопания совсем-совсем устоялось осеннее настроение. Это - когда джаз вместо харда, уют вместо приключений, темно бардовый и теплый коричневый вместо черно-белого и пастельных.
И голос все чаще и чаще меняется на любимый "искусственно созданный", с годами выработанными тембром, темпом, интонировками... Становится моим. Дорастаю до него.
Я абсолютно, катастрофически счастлива. Да, еще столько работы над собой и над тем, что я делаю, но ведь уже достигла потрясающе многого...
С легким и ясным сердцем выйти из кофейни.
Всего пять часов подаренного себе времени и треть зарплаты на капризы. Главное - знать, что необходимо сейчас. И разрозненное, копошащееся, почти само собой выстраивается вокруг и изнутри. Оборот закончен, новый старт. Только идти все увереннее, все яснее, все чище. И спина под надежной защитой. И внутри с каждым шагом теплее. И вдохи глубже.
Безмерно.
Есть какой-то совершенно потрясающий восторг в том, что6ы идти по хрустящему октя6рьскому льду с аккуратно наполненным покупками пакетом Гостинки в руке, ощущая шестым чуством внутри него мягкость шерстяной пряжи, сухой шорох сухоцветов, по6лескивание тесемок и декоративных пуговиц, бархатистое сияние темно-бардовых искуственных роз... Я люблю изящно выполненные искусственные цветы. Потому что если полюбить их и вложить в них немного своей души - они становятся настоящими. И еще они верные.
И я просто обожаю этот единственный уголочек Гостинки - где живут самые красивые искусственные цветы Питера. Лю6лю 6родить между стеллажами, пере6ирать в руках листья... Там спокойно. А после - до кассы - еще не6ольшой закуток с новогодней атрибутикой. Какие там вещи... Почему-то кажется, что именно так выглядело Рождество у Мадикен из Юнибаккена, ребят с острова Сальткорка, Эмиля из Леннеберги... Всех тех любимых героев детства любимой Астрид Линдгрен. И выходишь оттуда с ощущением той самой сказки где-то под лопатками.
А потом пойти в Михайловский сад. С этим впервые, пожалуй, появившемся ощущением себя как Леди. Леди, которая живет только на слегка желтоватых книжных страницах, и не выходит в жизнь, не бывает. И воспринимать все, что вокруг, тоже не-реальностью, живой и дышащей картиной, но картиной с иллюстрации. Плескаться в этом ощущении. Я просто теряюсь, как описать эту теплоту изнутри, приятие всего, четкое ощущение сна.
Михайловский - идеально малолюдный, засыпанный яркими желтыми листьями по зеленой траве, залитый солнцем... Сесть на изящную скамейку и просто жить. Потом позвонит сестра, и обсуждать Хауса, пока не сядет телефон. Перекинуться парой фраз с музыкантом, понять друг друга и улыбнуться на прощанье.
А потом, осознав, как я уже замерзла, пойти в любимую кофейню. Сесть на любимое место. Уже почти машинально заказать капучино. И потихонечку отлавливать то новое, незнакомое самосознание.
А все просто - вещи встали на свои места и я поняла, что пришла к тому, к чему так рвалась. У моей жизни появился свой стиль, свой вкус, своя мелодия. Нет, дело не в работе и учебе, сестрах и братьях, моей комнате, шляпах и палантинах, книжках-на-ходу, детских домах, грудном "благодарю", изломах запястий, танцующей походке... Вернее, во всем этом и еще в тысяче вещей, которые, наконец, стали гармоничным и единым целым. Все на своих местах, расписано моим почерком, переплетается между собой...
Еще капучино и "Графских развалин". Определение истоков - кропотливое дело.
Подискутировать с мужчинами с соседнего столика о возможности или невозможности развития в любых детях чувства ритма и координации, просто поговорить за жизнь и распрощаться, пожелав друг другу удачи. Похоже, мне давно пора ввести тег "случайные попутчики".
Теперь, после "подшельфного" самокопания совсем-совсем устоялось осеннее настроение. Это - когда джаз вместо харда, уют вместо приключений, темно бардовый и теплый коричневый вместо черно-белого и пастельных.
И голос все чаще и чаще меняется на любимый "искусственно созданный", с годами выработанными тембром, темпом, интонировками... Становится моим. Дорастаю до него.
Я абсолютно, катастрофически счастлива. Да, еще столько работы над собой и над тем, что я делаю, но ведь уже достигла потрясающе многого...
С легким и ясным сердцем выйти из кофейни.
Всего пять часов подаренного себе времени и треть зарплаты на капризы. Главное - знать, что необходимо сейчас. И разрозненное, копошащееся, почти само собой выстраивается вокруг и изнутри. Оборот закончен, новый старт. Только идти все увереннее, все яснее, все чище. И спина под надежной защитой. И внутри с каждым шагом теплее. И вдохи глубже.
Безмерно.
-
-
31.10.2009 в 14:05PS-Сон был? =)
-
-
01.11.2009 в 02:50-
-
02.11.2009 в 12:54