Дхарма есть — ума не надо (с) =)
среда, 11 июня 2014
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Кэтичек внезапно идет в театр на любимого Додина, потом гуляет по городу, а потом едет в Рускеалу, засим всех люблю, буду в понедельник, отдыхайте вкусно ^^
Дхарма есть — ума не надо (с) =)
Дхарма есть — ума не надо (с) =)
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Кэтичка закончила журфак, Кэтичка полна любви к однокурсникам.
Я мало писала про своих однокурсников, еще меньше общалась с ними - по неизменной привычке не общаться тесно с теми, с кем работаю или учусь.
Но я, конечно, с этого расстояния очень любила их все шесть лет. Почти всех, кроме разве что двух барышень. У нас был удивительный курс ярких и цельных, сложившихся личностей - сколько я ни была на всевозможных других потоках разных факультетов и форм обучения (а была я много где), я нигде больше не встречала ничего подобного.
Концентрация живого ума и ярких характеров, а еще юмор и эрудированность.
Я мало писала и о моей группе, которую люблю не менее нежно и трепетно.
Телерадио и политическая у нас как-то не так ярко выражено специфичными получились, а вот периодики и визуалки - просто красота.
На нашу кафедру периодики пошли все самые активно пишущие практики. Журналисты, которые совсем журналисты - мы знали, зачем мы сюда идем, и что нам надо от кафедры. Новостники и редакторы, штатники и внештатники - нам не читали спецкурсы, с нами их обсуждали.
На кафедре визуалки собрались все наши прекраснейшие долбоебы. Самое лучшее чувство юмора, самые безумные идеи, самые нестандартные подходы, самое наплевательское отношение ко всему - это все про них. Я не раз смотрела на них с мыслью, что стоило бы пойти на эту кафедру ради одной только компании.
Впрочем, у нас все тоже было весело, куда там.
Так вот. Сегодня, в последний день защит, защищалась наша кафедра - за вычетом пары человек.
Шестеро студентов, одиннадцать преподавателей.
Мы все сдали на отлично.
Все. Вшестером.
Когда примерно среднее по больнице - примерно поровну пятерок и четверок и чуть меньше троек.
Я сидела, слушала защиты одногруппников и думала, какие же они, черт возьми, молодцы.
Живая передача, заинтересованность, свободная ориентация в темах, уверенная и сущностная полемика с преподавателями - это правда было красиво.
Мы вшестером защищались четыре с половиной часа - при соблюдении пятиминутного регламента речей. Все остальные четыре часа занимали собственно говоря сами защиты.
А потом к нам подходят почти все члены комиссии и искренне благодарят - "это было сильно". И что таких защит целиком не было на факультете уже очень давно - ни на дневном ни на вечернем, ни на заочном.
"Половина успеха защиты - это личность защищающегося. А у вашего курса с этим классно" - говорит нам председатель.
А потом спускаешься по лестнице и слышишь, как разбредшиеся преподаватели рассказывают коллегам, какая сегодня была блестящая защита.
И просто невероятно гордишься своей группой.
Понимаете ли - если бы это все хоть кем-нибудь из нас было сделано от прилежности, было бы плевать. Но почти вся наша группа если делает что-то круто, то делает это круто, потому что упарывается. И вот тогда оно обретает ценность.
Как невероятно горжусь я и визуалкой, где ребята вытянули очень слабые работы на тройки, четверки и даже пятерки на одной своей личной охуенности.
Такие вот ребята.
Нет, правда отличные. Люблю моих котов ^^
...и Тамару Юрьевну! ^^

Я мало писала про своих однокурсников, еще меньше общалась с ними - по неизменной привычке не общаться тесно с теми, с кем работаю или учусь.
Но я, конечно, с этого расстояния очень любила их все шесть лет. Почти всех, кроме разве что двух барышень. У нас был удивительный курс ярких и цельных, сложившихся личностей - сколько я ни была на всевозможных других потоках разных факультетов и форм обучения (а была я много где), я нигде больше не встречала ничего подобного.
Концентрация живого ума и ярких характеров, а еще юмор и эрудированность.
Я мало писала и о моей группе, которую люблю не менее нежно и трепетно.
Телерадио и политическая у нас как-то не так ярко выражено специфичными получились, а вот периодики и визуалки - просто красота.
На нашу кафедру периодики пошли все самые активно пишущие практики. Журналисты, которые совсем журналисты - мы знали, зачем мы сюда идем, и что нам надо от кафедры. Новостники и редакторы, штатники и внештатники - нам не читали спецкурсы, с нами их обсуждали.
На кафедре визуалки собрались все наши прекраснейшие долбоебы. Самое лучшее чувство юмора, самые безумные идеи, самые нестандартные подходы, самое наплевательское отношение ко всему - это все про них. Я не раз смотрела на них с мыслью, что стоило бы пойти на эту кафедру ради одной только компании.
Впрочем, у нас все тоже было весело, куда там.
Так вот. Сегодня, в последний день защит, защищалась наша кафедра - за вычетом пары человек.
Шестеро студентов, одиннадцать преподавателей.
Мы все сдали на отлично.
Все. Вшестером.
Когда примерно среднее по больнице - примерно поровну пятерок и четверок и чуть меньше троек.
Я сидела, слушала защиты одногруппников и думала, какие же они, черт возьми, молодцы.
Живая передача, заинтересованность, свободная ориентация в темах, уверенная и сущностная полемика с преподавателями - это правда было красиво.
Мы вшестером защищались четыре с половиной часа - при соблюдении пятиминутного регламента речей. Все остальные четыре часа занимали собственно говоря сами защиты.
А потом к нам подходят почти все члены комиссии и искренне благодарят - "это было сильно". И что таких защит целиком не было на факультете уже очень давно - ни на дневном ни на вечернем, ни на заочном.
"Половина успеха защиты - это личность защищающегося. А у вашего курса с этим классно" - говорит нам председатель.
А потом спускаешься по лестнице и слышишь, как разбредшиеся преподаватели рассказывают коллегам, какая сегодня была блестящая защита.
И просто невероятно гордишься своей группой.
Понимаете ли - если бы это все хоть кем-нибудь из нас было сделано от прилежности, было бы плевать. Но почти вся наша группа если делает что-то круто, то делает это круто, потому что упарывается. И вот тогда оно обретает ценность.
Как невероятно горжусь я и визуалкой, где ребята вытянули очень слабые работы на тройки, четверки и даже пятерки на одной своей личной охуенности.
Такие вот ребята.
Нет, правда отличные. Люблю моих котов ^^
...и Тамару Юрьевну! ^^

вторник, 10 июня 2014
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Кто охуенные? Мы охуенные! ^________^


понедельник, 09 июня 2014
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Читаю отзыв рецензента на мой диплом, думаю, ну надо же, какую я, оказывается, крутую штуку написала)
Он читал! Рецензент хорошо и внимательно читал мой диплом! Хоть кто-то прочитал мой диплом, ну мимими же.
И так разобрал хорошо и по сути, вник, урурушеньки, в общем.
Это была минутка радости, потому что даже мой научрук мои дохрена текста смотрел по диагоналистой диагонали. "Я не могу помочь вам с названиями глав, я же не знаю, о чем вы там пишете!")
Простите.
Он читал! Рецензент хорошо и внимательно читал мой диплом! Хоть кто-то прочитал мой диплом, ну мимими же.
И так разобрал хорошо и по сути, вник, урурушеньки, в общем.
Это была минутка радости, потому что даже мой научрук мои дохрена текста смотрел по диагоналистой диагонали. "Я не могу помочь вам с названиями глав, я же не знаю, о чем вы там пишете!")
Простите.
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
воскресенье, 08 июня 2014
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
*и еще мимими и уруру. Я предупредила*.
Есть у меня здоровая стопка дорогих сердцу открыток, часть висит прямо на стене над диваном, часть - хранится аккуратно отдельно.
Когда мне странно, я перечитываю и пересматриваю их, и все встает на свои места.
"сколь иногда не было нам сложно найти друг друга в формулировках..."
"В самом важном мы об одном"
"Будь полной, как Шива и Шакти в их союзе"
"Мир - это зеркало нас самих"
"Не человек, а явление..."
"Не теряй того, откуда ты"
"Потому что ты - это танец среди облаков"
"Ну нафига тебе ветер, если ты сама им и являешься?"
"Ты учишь видеть"
"Бесстрашные люди - страшные люди"
"У кого еще найдется столько тепла для каждого"
"Как мы давно, недавно и навсегда выяснили - родной"
"Но главное - люби и не бойся ничего"
"Когда звук становится танцем..."
"Зима будет долгой, но все обойдется"
"Тому, кто перестал бегать по пыльной дороге, видно ясное небо спокойного ума"
"И любовь как глагол"
"Что за ценность для той, которая - ветер"
"Время, когда пора зажигать светильники"
И на многоголосье разные люди желают мне одного - правильности и крепких крыльев.
Или короткое - "Будь".
Или просто трамвай.
Или собака на спине кита, который плывет к маяку.
А на обороте лаконичной открытки, на которой лошадь лежит в яблоках, самое важное -
"Ты нужная и крутая, все будет ок, чем дальше - тем правильней и спокойней".
"Ты нужная" - пишут мне.
И в этот момент я знаю, что все-все смогу.
Кэтичек шатается по жизни неприкаянным ветром, но, если хоть что-то ненадолго я сделала светлее, значит, все не зря.
И сил сразу становится много-много.
Правильней и спокойней.
Есть у меня здоровая стопка дорогих сердцу открыток, часть висит прямо на стене над диваном, часть - хранится аккуратно отдельно.
Когда мне странно, я перечитываю и пересматриваю их, и все встает на свои места.
"сколь иногда не было нам сложно найти друг друга в формулировках..."
"В самом важном мы об одном"
"Будь полной, как Шива и Шакти в их союзе"
"Мир - это зеркало нас самих"
"Не человек, а явление..."
"Не теряй того, откуда ты"
"Потому что ты - это танец среди облаков"
"Ну нафига тебе ветер, если ты сама им и являешься?"
"Ты учишь видеть"
"Бесстрашные люди - страшные люди"
"У кого еще найдется столько тепла для каждого"
"Как мы давно, недавно и навсегда выяснили - родной"
"Но главное - люби и не бойся ничего"
"Когда звук становится танцем..."
"Зима будет долгой, но все обойдется"
"Тому, кто перестал бегать по пыльной дороге, видно ясное небо спокойного ума"
"И любовь как глагол"
"Что за ценность для той, которая - ветер"
"Время, когда пора зажигать светильники"
И на многоголосье разные люди желают мне одного - правильности и крепких крыльев.
Или короткое - "Будь".
Или просто трамвай.
Или собака на спине кита, который плывет к маяку.
А на обороте лаконичной открытки, на которой лошадь лежит в яблоках, самое важное -
"Ты нужная и крутая, все будет ок, чем дальше - тем правильней и спокойней".
"Ты нужная" - пишут мне.
И в этот момент я знаю, что все-все смогу.
Кэтичек шатается по жизни неприкаянным ветром, но, если хоть что-то ненадолго я сделала светлее, значит, все не зря.
И сил сразу становится много-много.
Правильней и спокойней.
суббота, 07 июня 2014
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
ЛастФМ утверждает, что зафиксировал четырнадцать прослушиваний мной "Прозрачного" за три дня. А это же не считая прослушиваний на плеере.
По-моему, на этом месте мне приходится констатировать, что для меня по-прежнему нет группы важнее. Флойды не в счет, конечно.
Я не могу объяснить это рационально. То есть я могу много болтать про то, что ни к кому в отечественной музыке лично я не отношусь лучше, чем к Юрию Юлиановичу, что не знаю больше настолько цельных и целостных, что бесконечно верю, про живые тексты, целостные и сложноорганизованные альбомы, про то, что они были в наушниках, когда было неподъемно трудно и никого больше не было рядом, про то, что они вырастили меня, еще про тысячу вещей, но, в общем, это же все равно ничего не объясняет.
То есть, объективно, скажем, мне же куда ближе Аквариум.
Более того, я, скажем, не разделяю ни его тему родины, ни градус политического осмысления действительности. Я вообще много чего не разделяю.
Но бесконечной человеческой любовью я люблю только ДДТ - вот уже седьмой год.
Такие дела.
По-моему, на этом месте мне приходится констатировать, что для меня по-прежнему нет группы важнее. Флойды не в счет, конечно.
Я не могу объяснить это рационально. То есть я могу много болтать про то, что ни к кому в отечественной музыке лично я не отношусь лучше, чем к Юрию Юлиановичу, что не знаю больше настолько цельных и целостных, что бесконечно верю, про живые тексты, целостные и сложноорганизованные альбомы, про то, что они были в наушниках, когда было неподъемно трудно и никого больше не было рядом, про то, что они вырастили меня, еще про тысячу вещей, но, в общем, это же все равно ничего не объясняет.
То есть, объективно, скажем, мне же куда ближе Аквариум.
Более того, я, скажем, не разделяю ни его тему родины, ни градус политического осмысления действительности. Я вообще много чего не разделяю.
Но бесконечной человеческой любовью я люблю только ДДТ - вот уже седьмой год.
Такие дела.
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Минутка лирики.
Чтобы здесь было не только ДДТ)
Тут попалась цитата Сент-Экзюпери, которая как-то совсем насквозь пробрала.
Как же я объясню тебе то, что не было услышано твоей любовью?
И оттуда же: "Я не стану делить тебя на части, чтобы получше узнать. Ты не этот поступок, и не другой, и не сумма этих поступков. Я не стану судить о тебе ни по этим словам, ни по этим поступкам. О словах и поступках я буду судить по тебе".
Это просто должно быть здесь.
Тут попалась цитата Сент-Экзюпери, которая как-то совсем насквозь пробрала.
Как же я объясню тебе то, что не было услышано твоей любовью?
И оттуда же: "Я не стану делить тебя на части, чтобы получше узнать. Ты не этот поступок, и не другой, и не сумма этих поступков. Я не стану судить о тебе ни по этим словам, ни по этим поступкам. О словах и поступках я буду судить по тебе".
Это просто должно быть здесь.
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Алиса всегда появляется в снах неожиданно)
Не могла не поделиться.
Снится дачный дом - вроде соседский, я сижу неподалеку - и вдруг - взрыв, пламя, снова взрыв, огонь, балки моментально догорают до угля, при этом снизу дом вдруг начинает затапливать. Я вскакиваю, мимо пробегает МЧСник, задает мне пару вопросов и мы бежим к дому вместе.
С этой стороны двери, окна - все заперто, дом горит только изнутри.
- Вы знаете, кто здесь живет?
- Да никого вроде...
- Вы ни разу не проверяли, что ли?
- Ну, никаких признаков жизни не было.
- Так надо было постучаться, проверить, залезть внутрь, наконец!
У ступенек мы обнаруживаем запасы еды в потайном шкафу и начинаем ломать дверь. Забегаем - вокруг рушатся балки, пепел мешается с водой, и вдруг из дальней комнаты выбегает ужасно неприятный, злобный человек - мчсник и второй мужчина, который вбежал с нами, почему-то стоят в нерешительности, хотя то, что это преступник, мы понимаем одновременно, я бегу ему наперерез, хватаю и пытаюсь удержать...
- Да это же... доктор Верховцев! (то есть Крыс, конечно) - восклицает мчсник.
Это даже во сне было внезапно)
Не могла не поделиться.
Снится дачный дом - вроде соседский, я сижу неподалеку - и вдруг - взрыв, пламя, снова взрыв, огонь, балки моментально догорают до угля, при этом снизу дом вдруг начинает затапливать. Я вскакиваю, мимо пробегает МЧСник, задает мне пару вопросов и мы бежим к дому вместе.
С этой стороны двери, окна - все заперто, дом горит только изнутри.
- Вы знаете, кто здесь живет?
- Да никого вроде...
- Вы ни разу не проверяли, что ли?
- Ну, никаких признаков жизни не было.
- Так надо было постучаться, проверить, залезть внутрь, наконец!
У ступенек мы обнаруживаем запасы еды в потайном шкафу и начинаем ломать дверь. Забегаем - вокруг рушатся балки, пепел мешается с водой, и вдруг из дальней комнаты выбегает ужасно неприятный, злобный человек - мчсник и второй мужчина, который вбежал с нами, почему-то стоят в нерешительности, хотя то, что это преступник, мы понимаем одновременно, я бегу ему наперерез, хватаю и пытаюсь удержать...
- Да это же... доктор Верховцев! (то есть Крыс, конечно) - восклицает мчсник.
Это даже во сне было внезапно)
00:41
Доступ к записи ограничен
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 06 июня 2014
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Спускаясь в метро, достаю телефон, чтобы предупредить Полиночку - вижу, что он разряжен, а адреса я наизусть не помню, конечно.
В поисках зарядки дохожу до Пика, оставляю телефон мальчикам из Евросети, подхожу к лифтам и вижу толпу людей у того, который на все этажи, и пустоту у того, который идет только на пятый, к панорамному ресторану "Небо". Думаю - почему бы нет, раз так все сложилось, и еду прямиком в ресторан, тону в мягком синем кресле прямо у стекла, тут прохладно и даже не столько пафосно, как я боялась. Свежесть, хорошая музыкальная подборка, почти никого, и восхитительный вид на город - все купола, шпили и башни на ладони, стрекозами летают вертолеты, а прямо напротив из зелени поднимается Исаакий, и все четыре ангела - как в изготовке к полету.
От самого ресторана очень неожиданное ощущение - ковры, бесшумность официантов, лоск, и при этом - модели самолетов над головой, посередине потолка висит вроде дирижабль, но ужасно похоже на бомбу или торпеду - что-то вроде Толлбоя. И это в контексте большой черно-белой картины-фотографии на стене, изображающей десантирующихся с боевых самолетов парашютистов и старого джаза в качестве звукового сопровождения. Такое очень стойкое ощущение какого-то элитного ресторана высшей пробы в разгар Второй мировой - когда вокруг авианалеты, линия фронта совсем рядом, а здесь высший свет продолжает пить шампанское в тонконогих бокалах, смеяться, носить вечерние платья и танцевать ночами, делая вид, что канонада за окнами - всего лишь атмосферное явление.
Любопытный опыт.
У Полины мягко и светло, я не люблю кофе, но готова бесконечно смотреть, как она его заваривает, и слушать, как она рассказывает.
"Но я все равно буду тебя снимать", и быть моделью у нее становится действительно интересным опытом.
Договариваемся попробовать как-нибудь более основательно.
Внутренняя искореженность Макса сглаживается, зарастает живым.
На столе - билет на ДДТ.
Такое вот лето.
Мокрых серых прохожих пугливая стая
Вспыхнув крыльями, скрылась во тьме.
Я сквозь стены иду и в руках согреваю
То, что дорого, дорого мне.
По земным и небесным скитаясь дорогам
Я храню эту каплю тепла.
И, пока она есть, я доволен немногим
Наша жизнь, дорогая, светла.
Умирают, кружась и смеясь, светотени
Разбиваясь о старый гранит.
Я присел у воды на сырые ступени -
Пусть тебя этот город хранит.
Отражается черной шеренгой - неволей
Колоннады злой шёпот в глазах.
Пресс титана сведен - море пота и соли
Мойка в мраморных белых узлах.
Волн, несущихся мимо Авроры к закату,
Где пространством скуля на цепи.
Как к хозяину, богу, еде, земле, брату
Рвется небо к тебе подойти.
В поисках зарядки дохожу до Пика, оставляю телефон мальчикам из Евросети, подхожу к лифтам и вижу толпу людей у того, который на все этажи, и пустоту у того, который идет только на пятый, к панорамному ресторану "Небо". Думаю - почему бы нет, раз так все сложилось, и еду прямиком в ресторан, тону в мягком синем кресле прямо у стекла, тут прохладно и даже не столько пафосно, как я боялась. Свежесть, хорошая музыкальная подборка, почти никого, и восхитительный вид на город - все купола, шпили и башни на ладони, стрекозами летают вертолеты, а прямо напротив из зелени поднимается Исаакий, и все четыре ангела - как в изготовке к полету.
От самого ресторана очень неожиданное ощущение - ковры, бесшумность официантов, лоск, и при этом - модели самолетов над головой, посередине потолка висит вроде дирижабль, но ужасно похоже на бомбу или торпеду - что-то вроде Толлбоя. И это в контексте большой черно-белой картины-фотографии на стене, изображающей десантирующихся с боевых самолетов парашютистов и старого джаза в качестве звукового сопровождения. Такое очень стойкое ощущение какого-то элитного ресторана высшей пробы в разгар Второй мировой - когда вокруг авианалеты, линия фронта совсем рядом, а здесь высший свет продолжает пить шампанское в тонконогих бокалах, смеяться, носить вечерние платья и танцевать ночами, делая вид, что канонада за окнами - всего лишь атмосферное явление.
Любопытный опыт.
У Полины мягко и светло, я не люблю кофе, но готова бесконечно смотреть, как она его заваривает, и слушать, как она рассказывает.
"Но я все равно буду тебя снимать", и быть моделью у нее становится действительно интересным опытом.
Договариваемся попробовать как-нибудь более основательно.
Внутренняя искореженность Макса сглаживается, зарастает живым.
На столе - билет на ДДТ.
Такое вот лето.
Мокрых серых прохожих пугливая стая
Вспыхнув крыльями, скрылась во тьме.
Я сквозь стены иду и в руках согреваю
То, что дорого, дорого мне.
По земным и небесным скитаясь дорогам
Я храню эту каплю тепла.
И, пока она есть, я доволен немногим
Наша жизнь, дорогая, светла.
Умирают, кружась и смеясь, светотени
Разбиваясь о старый гранит.
Я присел у воды на сырые ступени -
Пусть тебя этот город хранит.
Отражается черной шеренгой - неволей
Колоннады злой шёпот в глазах.
Пресс титана сведен - море пота и соли
Мойка в мраморных белых узлах.
Волн, несущихся мимо Авроры к закату,
Где пространством скуля на цепи.
Как к хозяину, богу, еде, земле, брату
Рвется небо к тебе подойти.
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Два вопроса.
1. У кого я могу взять на несколько дней в конце июня шуруповерт? У нас тут с отцом дележка инструментов - что на дачу уезжает, что остается, а второго шуруповерта не можем найти никак =/
2. Видела сегодня на Сенной девочку с двумя чехлами - явно стафф и веера, подумала, что давным-давно палмы в руках не держала. Никто не знает, где у нас файерщики нынче собираются?
Уруру.
1. У кого я могу взять на несколько дней в конце июня шуруповерт? У нас тут с отцом дележка инструментов - что на дачу уезжает, что остается, а второго шуруповерта не можем найти никак =/
2. Видела сегодня на Сенной девочку с двумя чехлами - явно стафф и веера, подумала, что давным-давно палмы в руках не держала. Никто не знает, где у нас файерщики нынче собираются?
Уруру.
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Да пошла она - ночь со шторами,
В темной комнате разногласия
С бестолковыми разговорами...
Помнишь, как любил Лорка Гарсия?
Я узнал тебя в час рождения
Яблок, листьев, гуманных замыслов
И в башлачевское наводнение
Я найду еще пару главных слов
И она еще продолжается
Жизнь веселая, цель заветная
В ней любовь моя отражается -
Бестолковая, беспредметная...
Слушая альбом в пятый раз могу сказать, что все сложно))
Сначала я его вообще не могла воспринимать, никак. Мне категорически не нравился выбор тембровой окраски, простота стиха как в рифме, так и в ритме, простота мелодики - все ужасно резало.
А потом, после "Времен" подряд идут "Гимн", "Жизнь красивая", "Погром" и - "Конек-горбунок".
И как-то все складывается. Я много раз говорила про талант Шевчука создавать общее пространство альбомов, но тут я, пожалуй, не могу сформулировать и объяснить, как это сработало - но вдруг треки перестали распадаться на составляющие, сложились в некую единую сущность, где вся эта ерунда вроде языковой организации или набора музыкальных приемов теряет отдельность и укрывается от критического взгляда, и песни становились сильными и прекрасными. Когда я слушала второй раз - мне уже нравилось все, на третий я бесконечно любила альбом.
Кроме, конечно, трека "Времена", потому что это как раз из того крайне небольшого количества совсем политизированных и мрачных композиций ДДТ, которые я не могу воспринимать совсем. Не говоря уже о том, что тема родины мне вообще не алё, нет в моей картине мира родины, кроме Петербурга, все остальное - мир целиком. "В твоих глазах дождь сотни лет, за ними мертвая земля" - хороший образ, ну и пара приятных музыкальных приемов. И концовка, конечно хорошая.
Это плохая новость, хорошая новость - это единственная столь политическая песня на весь альбом.
Вообще он весь летучий и легкий, сплошная любовь и свет, и простота, а в треках посередочке с удивлением узнаю стиль ДДТ образца "Оттепели" 91 года, или даже совсем раннего, откуда вылез только через столько лет.
В общем контексте творчества альбом, конечно, проходной, но, пожалуй, это как раз то, что необходимо, чтобы выдохнуть после "Иначе". Вообще я не знаю, как можно взять и выпустить что-то после грандиозного "Иначе", который я субъективно считаю вершиной творчества группы. И вот после такого колосса - посмотрите, вот он, мир, и он прекрасен - "слышишь, как весна была выше.." - "но после нескольких войн во мне не осталось вражды" - "а надо мною в сентябре рассвет вдыхает этот дым" - "я вижу точку вдалеке, она спускается к костру, что я разжег в своей руке..."- и есть только любовь к миру, выкладывающаяся простыми стихами.
То есть, по-хорошему, я думаю, что ребята из Афиши, которые пишут про "красивый и чувственный современный фортепианный рок" как-то вообще упоролись, ну или я чего-то не понимаю, тоже вероятно.
А вот про параллель альбомных пар "Мир номер ноль" - "Метель августа" и "Иначе" - "Прозрачный" мы с ними заметили вместе, потому что правда бросается в глаза. Я бы добавила и "Черного пса", после которого был записан "Это все". Потому что нельзя не выдыхать после таких альбомов.
Он не выворачивает насквозь, но он хороший. И очень подъемный.
Я слушаю его и чертовски ясно вижу, насколько же меня вырастили и воспитали именно ДДТ в самый переломный момент моей жизнь. Насколько все-таки я вышла из них.
И целых две песни про Петербург.
И по-прежнему никто, кроме Юрия Юлиановича, не умеет так петь про мой город.
На шестое прослушивание - я по-прежнему не вполне разделяю выбор тембрового окраса голоса, но, да, я бесконечно люблю альбом. Много добра, легкости и любви.
И очень достойный звук.
В кустах под парами кипит самолёт,
Бьёт землю копытом, трясёт головой.
Он машет крылами, пред ним ночь и лёд,
Пора возвращаться домой.
Ждут чёрные дыры на этом пути,
Но нужно, мой друг, до рассвета успеть
Прожить это тело и дальше идти,
И дальше и дальше лететь.
Ночь тенью накрыла распятья дорог,
Но мы в этом мире с тобой не одни.
Лети, мой отважный Конёк-Горбунок,
Быть может, мы станем людьми.
Нам рыжим закатом во тьме догореть,
Есть смыслы искать то, что здесь не найти.
Прожить это тело и дальше лететь,
И дальше и дальше идти.
Млечной тропою
Пожарами глаз
Проходят герои
И смотрят на нас:
Их строгие лица
В холодном строю,
Ах, мне бы напиться
Любви на краю.
В темной комнате разногласия
С бестолковыми разговорами...
Помнишь, как любил Лорка Гарсия?
Я узнал тебя в час рождения
Яблок, листьев, гуманных замыслов
И в башлачевское наводнение
Я найду еще пару главных слов
И она еще продолжается
Жизнь веселая, цель заветная
В ней любовь моя отражается -
Бестолковая, беспредметная...
Сначала я его вообще не могла воспринимать, никак. Мне категорически не нравился выбор тембровой окраски, простота стиха как в рифме, так и в ритме, простота мелодики - все ужасно резало.
А потом, после "Времен" подряд идут "Гимн", "Жизнь красивая", "Погром" и - "Конек-горбунок".
И как-то все складывается. Я много раз говорила про талант Шевчука создавать общее пространство альбомов, но тут я, пожалуй, не могу сформулировать и объяснить, как это сработало - но вдруг треки перестали распадаться на составляющие, сложились в некую единую сущность, где вся эта ерунда вроде языковой организации или набора музыкальных приемов теряет отдельность и укрывается от критического взгляда, и песни становились сильными и прекрасными. Когда я слушала второй раз - мне уже нравилось все, на третий я бесконечно любила альбом.
Кроме, конечно, трека "Времена", потому что это как раз из того крайне небольшого количества совсем политизированных и мрачных композиций ДДТ, которые я не могу воспринимать совсем. Не говоря уже о том, что тема родины мне вообще не алё, нет в моей картине мира родины, кроме Петербурга, все остальное - мир целиком. "В твоих глазах дождь сотни лет, за ними мертвая земля" - хороший образ, ну и пара приятных музыкальных приемов. И концовка, конечно хорошая.
Это плохая новость, хорошая новость - это единственная столь политическая песня на весь альбом.
Вообще он весь летучий и легкий, сплошная любовь и свет, и простота, а в треках посередочке с удивлением узнаю стиль ДДТ образца "Оттепели" 91 года, или даже совсем раннего, откуда вылез только через столько лет.
В общем контексте творчества альбом, конечно, проходной, но, пожалуй, это как раз то, что необходимо, чтобы выдохнуть после "Иначе". Вообще я не знаю, как можно взять и выпустить что-то после грандиозного "Иначе", который я субъективно считаю вершиной творчества группы. И вот после такого колосса - посмотрите, вот он, мир, и он прекрасен - "слышишь, как весна была выше.." - "но после нескольких войн во мне не осталось вражды" - "а надо мною в сентябре рассвет вдыхает этот дым" - "я вижу точку вдалеке, она спускается к костру, что я разжег в своей руке..."- и есть только любовь к миру, выкладывающаяся простыми стихами.
То есть, по-хорошему, я думаю, что ребята из Афиши, которые пишут про "красивый и чувственный современный фортепианный рок" как-то вообще упоролись, ну или я чего-то не понимаю, тоже вероятно.
А вот про параллель альбомных пар "Мир номер ноль" - "Метель августа" и "Иначе" - "Прозрачный" мы с ними заметили вместе, потому что правда бросается в глаза. Я бы добавила и "Черного пса", после которого был записан "Это все". Потому что нельзя не выдыхать после таких альбомов.
Он не выворачивает насквозь, но он хороший. И очень подъемный.
Я слушаю его и чертовски ясно вижу, насколько же меня вырастили и воспитали именно ДДТ в самый переломный момент моей жизнь. Насколько все-таки я вышла из них.
И целых две песни про Петербург.
И по-прежнему никто, кроме Юрия Юлиановича, не умеет так петь про мой город.
На шестое прослушивание - я по-прежнему не вполне разделяю выбор тембрового окраса голоса, но, да, я бесконечно люблю альбом. Много добра, легкости и любви.
И очень достойный звук.
В кустах под парами кипит самолёт,
Бьёт землю копытом, трясёт головой.
Он машет крылами, пред ним ночь и лёд,
Пора возвращаться домой.
Ждут чёрные дыры на этом пути,
Но нужно, мой друг, до рассвета успеть
Прожить это тело и дальше идти,
И дальше и дальше лететь.
Ночь тенью накрыла распятья дорог,
Но мы в этом мире с тобой не одни.
Лети, мой отважный Конёк-Горбунок,
Быть может, мы станем людьми.
Нам рыжим закатом во тьме догореть,
Есть смыслы искать то, что здесь не найти.
Прожить это тело и дальше лететь,
И дальше и дальше идти.
Млечной тропою
Пожарами глаз
Проходят герои
И смотрят на нас:
Их строгие лица
В холодном строю,
Ах, мне бы напиться
Любви на краю.
четверг, 05 июня 2014
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
А 16 июня-то презентация нового альбома ДДТ в А2!
Никто со мной не пойдет, да?
Никто со мной не пойдет, да?
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
...Не удержалась, чтобы не купить огромный торт на конюшню - мне надо как-то сказать "я люблю вас", пусть это будет хотя бы торт. Собака вскакивает, бежит навстречу, но вместо того, чтобы облаить чужого, неожиданно падает на бок, чтобы ей почесали животик - неужели узнала? По двору ходят гуси, куры, козы и индюк, стойла почти все пустые - кони гуляют, только стоит Натальина орловская и ждет меня Лазутчик.
...Я очень люблю детей конюшни. Они здесь наравне со взрослыми - с ними разговаривают, как со взрослыми, учат, как взрослых, отвечают за себя они, как взрослые. Поэтому и разговаривают они с тобой на равных, без этой километровой стены, через которую обычно общаются дети. Разве что обращаются на "вы", но это "вы", которое меня обычно коробит, здесь ничего не значит, потому что говорится с тем же посылом, что и обычное "ты". И оказывается с ними куда интереснее, чем со многими взрослыми, не из-за этого "мимими, ребенок!", которого я никогда не понимала и не разделяла, а потому что цельные и настоящие люди.
...Мне и до перерыва учебная рысь на Лазутчике трудно давалась, а сейчас и вовсе выбивает, работаю упорно и сосредоточенно. Все засыпано свежими опилками, посередине корта возвышается еще не разобранная горка - вовсю пахнет деревом, летом и пылью, неподалеку распестрился кадетский лагерь, по полям цветут лютики. "Пробуй на рыси" - говорит Руслан после стойки в стремени. "Что? Я даже не сижу еще толком!" "Пробовать будешь?" "Буду, только не получится же.... Рысь!" - и, я сама не понимаю, как, но все получается - не просто, конечно - но получается, даже относительно чисто. Не справляюсь я только один раз, не рассчитав силу, и оказываюсь в одном стремени, держась рукой за луку и перевернувшись спиной к коню и ходу движения. Лазутчик начинал заходить на поворот и я уже смирилась с тем, что упаду - невозможно, кажется, было не упасть, до сих пор не понимаю, как умудрилась на крупной и короткой рыси жеребца, в развернутом стремени, когда даже не ухватиться было ни за что толком и тебя болтает, как черти что, забраться обратно в седло, и какое чудо ловкости, цепкости и чувства равновесия меня уберегло от первого падения.
...Правда, сегодня все же падаю. То есть падаю не я, а Лазутчик - уже после занятия с тренером отрабатываю рысь в поле, где обычно что-то вроде второго "корта", и на повороте жеребец скользит на грязи, потом внезапно я оказываюсь на земле, а конь оказывается на мне, а потом я помню уже только как ловлю его повод. Как мы упали, как вскочили - этого вообще нет в памяти, и, кажется, это было все настолько на рефлекторной реакции, что даже не успело пройти через сознание. Не ушиблись ни конь, ни я, даже испугаться не успела, но в грязи, конечно, по уши оба. Откатали последние положенные десять минут, идем виниться к Руслану, я волнуюсь - конь же все-таки подо мной упал, понятие не имею, что за такое бывает. А Руслан смеется, говорит, ну не страшно, если все целы - ну что за чудо-человек.
...Стою у берега озерца, пробую ногой воду, стою в нерешительности - холодная же, ну куда лезть. Потом думаю: Кэтичка, ежкин кот, вы с инструктором были единственными из группы, у кого хватило духу переплыть напрямик ледяное горное озеро где-то на высотах Алтая, какая, к чертовой матери, холодная - и ныряю без раздумий с головой.
Плыть, плыть, плыть, и ни о чем не думать, только смотреть на воду, чувствовать воду, потом переворачиваться на спину и видеть небо, а чувствовать все равно воду, пропитываться водой, тшшш, тшшшш.
...Мне доверяют коней не в последнюю очередь потому что я не боюсь. Не теряюсь, когда что-нибудь случается. Не паникую. Не сомневаюсь в себе. В таких штуках на самом деле нет места рефлексии, ты просто делаешь.
Все больше и больше фраза "обвм хорош только в играх" вплавляется в жизнь.
Я отлично умею яблоко.
Я не могу писать про конюшню. Как объяснишь, каково это - когда идешь под солнцем по дороге, и вся кожа дышит водой, и цветут белые охапки на кустах, и ты жуешь по привычке травинку и растворяешься во всем этом, и впереди трасса, а позади лошади, и в тебе все - про лето, и есть только свет и много любви. Потому что здесь ты поглощаешь мир напрямую. Мир, а не идеи о мире.
А писать, в сущности, можно только про идеи.
Мы родились, чтобы увидеть свет в конце тоннеля - вот он, этот свет...
...Я очень люблю детей конюшни. Они здесь наравне со взрослыми - с ними разговаривают, как со взрослыми, учат, как взрослых, отвечают за себя они, как взрослые. Поэтому и разговаривают они с тобой на равных, без этой километровой стены, через которую обычно общаются дети. Разве что обращаются на "вы", но это "вы", которое меня обычно коробит, здесь ничего не значит, потому что говорится с тем же посылом, что и обычное "ты". И оказывается с ними куда интереснее, чем со многими взрослыми, не из-за этого "мимими, ребенок!", которого я никогда не понимала и не разделяла, а потому что цельные и настоящие люди.
...Мне и до перерыва учебная рысь на Лазутчике трудно давалась, а сейчас и вовсе выбивает, работаю упорно и сосредоточенно. Все засыпано свежими опилками, посередине корта возвышается еще не разобранная горка - вовсю пахнет деревом, летом и пылью, неподалеку распестрился кадетский лагерь, по полям цветут лютики. "Пробуй на рыси" - говорит Руслан после стойки в стремени. "Что? Я даже не сижу еще толком!" "Пробовать будешь?" "Буду, только не получится же.... Рысь!" - и, я сама не понимаю, как, но все получается - не просто, конечно - но получается, даже относительно чисто. Не справляюсь я только один раз, не рассчитав силу, и оказываюсь в одном стремени, держась рукой за луку и перевернувшись спиной к коню и ходу движения. Лазутчик начинал заходить на поворот и я уже смирилась с тем, что упаду - невозможно, кажется, было не упасть, до сих пор не понимаю, как умудрилась на крупной и короткой рыси жеребца, в развернутом стремени, когда даже не ухватиться было ни за что толком и тебя болтает, как черти что, забраться обратно в седло, и какое чудо ловкости, цепкости и чувства равновесия меня уберегло от первого падения.
...Правда, сегодня все же падаю. То есть падаю не я, а Лазутчик - уже после занятия с тренером отрабатываю рысь в поле, где обычно что-то вроде второго "корта", и на повороте жеребец скользит на грязи, потом внезапно я оказываюсь на земле, а конь оказывается на мне, а потом я помню уже только как ловлю его повод. Как мы упали, как вскочили - этого вообще нет в памяти, и, кажется, это было все настолько на рефлекторной реакции, что даже не успело пройти через сознание. Не ушиблись ни конь, ни я, даже испугаться не успела, но в грязи, конечно, по уши оба. Откатали последние положенные десять минут, идем виниться к Руслану, я волнуюсь - конь же все-таки подо мной упал, понятие не имею, что за такое бывает. А Руслан смеется, говорит, ну не страшно, если все целы - ну что за чудо-человек.
...Стою у берега озерца, пробую ногой воду, стою в нерешительности - холодная же, ну куда лезть. Потом думаю: Кэтичка, ежкин кот, вы с инструктором были единственными из группы, у кого хватило духу переплыть напрямик ледяное горное озеро где-то на высотах Алтая, какая, к чертовой матери, холодная - и ныряю без раздумий с головой.
Плыть, плыть, плыть, и ни о чем не думать, только смотреть на воду, чувствовать воду, потом переворачиваться на спину и видеть небо, а чувствовать все равно воду, пропитываться водой, тшшш, тшшшш.
...Мне доверяют коней не в последнюю очередь потому что я не боюсь. Не теряюсь, когда что-нибудь случается. Не паникую. Не сомневаюсь в себе. В таких штуках на самом деле нет места рефлексии, ты просто делаешь.
Все больше и больше фраза "обвм хорош только в играх" вплавляется в жизнь.
Я отлично умею яблоко.
Я не могу писать про конюшню. Как объяснишь, каково это - когда идешь под солнцем по дороге, и вся кожа дышит водой, и цветут белые охапки на кустах, и ты жуешь по привычке травинку и растворяешься во всем этом, и впереди трасса, а позади лошади, и в тебе все - про лето, и есть только свет и много любви. Потому что здесь ты поглощаешь мир напрямую. Мир, а не идеи о мире.
А писать, в сущности, можно только про идеи.
Мы родились, чтобы увидеть свет в конце тоннеля - вот он, этот свет...
среда, 04 июня 2014
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Тайга. Vol.3
Детали.
Некоторые персонажи без проблем играются на любых перерывах, Тайга - нет. С Тайгой, потерявшей, а теперь снова обретающей цельность сложно вдвойне, потому что очень много внутренней динамики.
Я всегда стараюсь максимально возможно продумать внутренний мир героя, чтобы все изменения происходили согласно внутренней логике персонажа, с моим минимальным вмешательством (неизбежным, персонаж-то все равно из моей головы).
Мои персонажи время от времени удивляют меня - поступками, переменами мыслей и отношений, внезапно обнаруживающимся внутренним потенциалом - мало ли чем. Кто-то чаще, кто-то почти никогда. Тайга удивляет часто. Уж чего-чего, но никак я не могла подумать, что с ней может быть так.
Некоторые персонажи создаются под определенную историю и определенный потенциал развития - как создавался тот же Луч. Некоторые создаются абстрактно в пространство, выпускаются в модуль, мир тыкает в них палочкой и ты смотришь, что происходит. Так создавалась и Тайга.
И в этот раз я немного начала понимать, про что ее история.
Детали.
Некоторые персонажи без проблем играются на любых перерывах, Тайга - нет. С Тайгой, потерявшей, а теперь снова обретающей цельность сложно вдвойне, потому что очень много внутренней динамики.
Я всегда стараюсь максимально возможно продумать внутренний мир героя, чтобы все изменения происходили согласно внутренней логике персонажа, с моим минимальным вмешательством (неизбежным, персонаж-то все равно из моей головы).
Мои персонажи время от времени удивляют меня - поступками, переменами мыслей и отношений, внезапно обнаруживающимся внутренним потенциалом - мало ли чем. Кто-то чаще, кто-то почти никогда. Тайга удивляет часто. Уж чего-чего, но никак я не могла подумать, что с ней может быть так.
Некоторые персонажи создаются под определенную историю и определенный потенциал развития - как создавался тот же Луч. Некоторые создаются абстрактно в пространство, выпускаются в модуль, мир тыкает в них палочкой и ты смотришь, что происходит. Так создавалась и Тайга.
И в этот раз я немного начала понимать, про что ее история.
вторник, 03 июня 2014
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
А теперь я поду спать, и меня тут будут замещать не мои мои стихи.
что рассказал шанкар своему другу раджу, когда вернулся домой
[иннокентию всеволодовичу]
когда я прилетел, раджу, я решил: эти люди живут как боги
сказочные пустые аэропорты, невиданные дороги
целое стекло в окне и фаянсовый унитаз даже в самой простой квартире
счастливы живущие здесь, сказал, как немногие в этом мире
парки их необъятны, раджу, дома у них монолитны
но никто из их обитателей не поет по утрам ни мантры,
ни киртана, ни молитвы
вроде бы никто из них не лентяй, ни один из них не бездельник -
но они ничего не делают, кроме денег
кроме денег и денег, раджу, как будто они едят их:
только пачки купюр рекламируют на плакатах
представляешь, раджу, ни грязи, ни нищеты, но вот если большая трасса -
то во всю длину вдоль нее щиты, на которых деньги и даже - груды сырого мяса
кроме денег, раджу, как будто чтобы надеть их:
нанимают чужих людей, чтоб заботились об их детях
кроме денег, раджу, но как попадется навстречу нищий или калека -
так глядят, будто он недостоин имени человека
кроме денег, но не для того, раджу, чтоб жене купить на базаре
дорогих украшений или расшитых сари
а пойти и сдать в банк, и соседям служить примером -
и ходить только в сером, и жена чтоб ходила в сером
женщины их холёны, среди старух почти нет колченогих, дряблых
но никто из мужчин не поет для них,
не играет для них на таблах
дети их не умирают от скверной воды, от заразы в сезон дождей или черной пыли,
только я не видел, чтоб они бога благодарили
старики их живут одни, когда их душа покидает тело -
часто не находят ничьей, чтобы проводить ее захотела
самое смешное, раджу, что они нас с тобой жалели:
вы там детям на хлеб наскребаете еле-еле,
спите на циновке, ни разу не были ни в театре, ни на концерте -
люди, что друг другу по телефону желают смерти
я прожил среди них пять дней и сбежал на шестые сутки -
я всерьез опасался, что навсегда поврежусь в рассудке
и моя сангита аж всплеснула руками, как меня увидала:
принесла мне горячих роти и плошку дала
что с тобой, говорит, ты страшнее ракшаса, бледнее всякого европейца,
я аж разрыдался, раджу, надо ж было такого ужаса натерпеться
В. Полозкова
2 мая 2014.
что рассказал шанкар своему другу раджу, когда вернулся домой
[иннокентию всеволодовичу]
когда я прилетел, раджу, я решил: эти люди живут как боги
сказочные пустые аэропорты, невиданные дороги
целое стекло в окне и фаянсовый унитаз даже в самой простой квартире
счастливы живущие здесь, сказал, как немногие в этом мире
парки их необъятны, раджу, дома у них монолитны
но никто из их обитателей не поет по утрам ни мантры,
ни киртана, ни молитвы
вроде бы никто из них не лентяй, ни один из них не бездельник -
но они ничего не делают, кроме денег
кроме денег и денег, раджу, как будто они едят их:
только пачки купюр рекламируют на плакатах
представляешь, раджу, ни грязи, ни нищеты, но вот если большая трасса -
то во всю длину вдоль нее щиты, на которых деньги и даже - груды сырого мяса
кроме денег, раджу, как будто чтобы надеть их:
нанимают чужих людей, чтоб заботились об их детях
кроме денег, раджу, но как попадется навстречу нищий или калека -
так глядят, будто он недостоин имени человека
кроме денег, но не для того, раджу, чтоб жене купить на базаре
дорогих украшений или расшитых сари
а пойти и сдать в банк, и соседям служить примером -
и ходить только в сером, и жена чтоб ходила в сером
женщины их холёны, среди старух почти нет колченогих, дряблых
но никто из мужчин не поет для них,
не играет для них на таблах
дети их не умирают от скверной воды, от заразы в сезон дождей или черной пыли,
только я не видел, чтоб они бога благодарили
старики их живут одни, когда их душа покидает тело -
часто не находят ничьей, чтобы проводить ее захотела
самое смешное, раджу, что они нас с тобой жалели:
вы там детям на хлеб наскребаете еле-еле,
спите на циновке, ни разу не были ни в театре, ни на концерте -
люди, что друг другу по телефону желают смерти
я прожил среди них пять дней и сбежал на шестые сутки -
я всерьез опасался, что навсегда поврежусь в рассудке
и моя сангита аж всплеснула руками, как меня увидала:
принесла мне горячих роти и плошку дала
что с тобой, говорит, ты страшнее ракшаса, бледнее всякого европейца,
я аж разрыдался, раджу, надо ж было такого ужаса натерпеться
В. Полозкова
2 мая 2014.
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
С утра Дроу и Рысенька помогают мне решить последние вопросы с дипломом (я думаю о том, что не было еще такой моей просьбы в пространство, на которую не откликнулась бы Рысенька, и еще - что Дроу была бы отличным научным руководителем), а Полиночка тоже вызывается помочь, и все это ценно невероятно.
На улице вдруг оказывается жарко, мы болтаем с мальчиком, переплетающим мне диплом, про Арбенина, случайно встречаюсь с научником и он, кажется, в общем доволен, через окна пробирается уличная духота, все становится летним и праздным.
Дипломы остаются лежать на кафедре, а мы с Юленькой берем с собой пасту в Маме Роме и идем вдоль Малой Невы и на Петропавловку, песок и трава под босыми ногами, смеемся, обжигаемся горячей кукурузой, говорим всякое, брызгаемся по колено в Неве (здесь она так похожа на Балтийское море, что, если скосить взгляд, можно почувствовать себя на пляже Пириты), а потом сидим спиной к старому дубу и время течет насквозь, как песок, только в обратном направлении, и возвышается бастион Петропавловки, и набегает волна.
Юленька ищет себя и светлеет.
Формулирую: "Ну как бы объяснить... Вот, знаешь, когда кого-то очень-очень сильно любишь, то живешь как бы под его взглядом постоянно. Вот у меня с городом всегда так".
Она рассказывает, я перебираю в руках песок и ни о чем не спрашиваю, ничего не оцениваю, только обнимаю в конце.
Асфальт летит под ноги, выбираю набережные и узкие улочки, улыбаюсь людям не широко, но мягко.
Мама Шамана разбрасывает по лесу хворост, ведрами выливает в реку воду, говорит правду, страшно устает.
Равновесие - женский труд. (с)
На улице вдруг оказывается жарко, мы болтаем с мальчиком, переплетающим мне диплом, про Арбенина, случайно встречаюсь с научником и он, кажется, в общем доволен, через окна пробирается уличная духота, все становится летним и праздным.
Дипломы остаются лежать на кафедре, а мы с Юленькой берем с собой пасту в Маме Роме и идем вдоль Малой Невы и на Петропавловку, песок и трава под босыми ногами, смеемся, обжигаемся горячей кукурузой, говорим всякое, брызгаемся по колено в Неве (здесь она так похожа на Балтийское море, что, если скосить взгляд, можно почувствовать себя на пляже Пириты), а потом сидим спиной к старому дубу и время течет насквозь, как песок, только в обратном направлении, и возвышается бастион Петропавловки, и набегает волна.
Юленька ищет себя и светлеет.
Формулирую: "Ну как бы объяснить... Вот, знаешь, когда кого-то очень-очень сильно любишь, то живешь как бы под его взглядом постоянно. Вот у меня с городом всегда так".
Она рассказывает, я перебираю в руках песок и ни о чем не спрашиваю, ничего не оцениваю, только обнимаю в конце.
Асфальт летит под ноги, выбираю набережные и узкие улочки, улыбаюсь людям не широко, но мягко.
Мама Шамана разбрасывает по лесу хворост, ведрами выливает в реку воду, говорит правду, страшно устает.
Равновесие - женский труд. (с)
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
Мои хорошие. Тут такая штука, что я не могу сама справиться с одной очень маленькой, буквально последней, но очень важной деталью, потому что меня переклинило.
Я сделала все, что надо было. Уравнила главы по объему. Добавила практических примеров и теоретических ништяков. Оформила все, перепроверив десять раз. Всякую мелочь поправила. Уложила диплом в 85 страниц.
Но.
НО.
Я не могу сформулировать названия трех глав.
Вот так, чтобы по умному, красиво и было понятно, что я там раскрываю - не могу. Я бьюсь над этим уже два дня, а последние три часа - только над этим.
Если вдруг кто-то умеет делать такие штуки и может мне помочь до часа дня завтра (хотя бы до двух), моей благодарности не будет знать границ и я вам что-нибудь отличное обязательно в подарок придумаю.
Я объясню вам то, что мне нужно сформулировать и, конечно, не попрошу читать сами главы. Мне нужно только красивое название.
Вот переклинило меня, и все, не могу придумать.
А теперь я ложусь спать и не волнует.
Я сделала все, что надо было. Уравнила главы по объему. Добавила практических примеров и теоретических ништяков. Оформила все, перепроверив десять раз. Всякую мелочь поправила. Уложила диплом в 85 страниц.
Но.
НО.
Я не могу сформулировать названия трех глав.
Вот так, чтобы по умному, красиво и было понятно, что я там раскрываю - не могу. Я бьюсь над этим уже два дня, а последние три часа - только над этим.
Если вдруг кто-то умеет делать такие штуки и может мне помочь до часа дня завтра (хотя бы до двух), моей благодарности не будет знать границ и я вам что-нибудь отличное обязательно в подарок придумаю.
Я объясню вам то, что мне нужно сформулировать и, конечно, не попрошу читать сами главы. Мне нужно только красивое название.
Вот переклинило меня, и все, не могу придумать.
А теперь я ложусь спать и не волнует.
воскресенье, 01 июня 2014
Inside and Up | Умирая, сжимал в руке самое дорогое: флейту и запас дров
"Мертвые многоножки добра!"
Отлично сегодня модуль зашел, anyway.
А потом наступил научрук и хехей, еще сутки поработать, видимо
А потом - КОНЮШНЯ.
И не волнует.
Сегодня кратко. Сегодня все кратко)
Отлично сегодня модуль зашел, anyway.
А потом наступил научрук и хехей, еще сутки поработать, видимо
А потом - КОНЮШНЯ.
И не волнует.
Сегодня кратко. Сегодня все кратко)