Пока все, в том числе и я, пишут про Навального, вот вам кита.

---

От Ладожской до Невского оказывается неожиданно близко, зимний рассвет осторожен, но застает прямо над мостом, Нева встает льдом, пришедшим с верховий - бахромятся по краям, ломаются, смерзаются. Завтра здесь будет виден только ровный-ровный белый снег.
Показывать город - всегда дорогое и сложное, трепетное, как знакомить двух очень близких тебе людей (да так, в общем, и есть), в этот раз я просто сдаюсь и почти ничего не рассказываю. Будет как будет.
В Книгах и кофе с утра тихо-тепло. Как будто просыпается и сам.
В Марии чудная кирпичная лестница. Откуда-то из детского рождественского фильма.
В Таврике каток и чудесные домики с живыми и теплыми вещами, из тех, что радуют одним своим существованием на свете, глёг наливают в красные бумажные стаканы с оленями, Рождество окутывает с головой.
Смольный тихий и торжественно-близкий. Дед Мороз сидит в лодке вместе с оленем, молча, сказочно, в пустом зимнем городе.
Мерить шагами улицы и не знать куда вести, да бог с ним, само приведет.
Пьем кофе с утра в любимом гроте в парке на Горьковской. Окружение как способ мыслить, как всегда.
На Уделке, как обычно, все вещи мира в одном месте, безумная мозаика человеческой истории - и, конечно, добродушные продавцы, которые не продавцы вовсе, а люди и их вещи, и говорить с ними легко и радостно.
Вспоминаем вальсовый шаг в метро.
Камень Катерины и вертеп. Снег жемчугом из неба.
Имбирный глинтвейн в "I'm thankful for today", все тесное и теплое, как и должно быть зимой.
Рос с мамой очень любимые. Очень просто. Каждый раз, когда переворачиваются все четыре карты в Диксите, кажется, что знаешь всех троих целую вечность.

Все два дня на город падает воздушный, легкий снег.

В общении с людьми, с которыми ты знаком много лет, очень много покоя. Потому что знаете уже тысячу косяков и тараканов друг друга и принимаете вместе со всем этим - раз уж все еще общаетесь.
В общении с твоими давно-давно близкими очень много тишины, даже если много говорить. Потому что все самое главное, что должно было быть высказано, уже высказано давно-давно, и лишние слова не возятся в грудной клетке, не подпирают горло - только тишина.
В общении с давно-давно близкими, в общем, нет по сути ничего, кроме бережного пожатия руки - сердцем.

Снег падает.

---

Я просто не могу не написать. Сегодня вечером у нас был новогодний корпоратив всей компании. И это, конечно, все было очень остроумно и креативно, но наша редакция тихонечко пришла, посидела в уголочке и слиняла при первой возможности. Вся. Кроме шеф-редакторов и главного - им по статусу положено.
Кое-кто, кажется, просто вернулся работать.
Это у себя мы пясничаем до двенадцати.


А потом я звонила шефу и просила забежать в редакцию и переслать мне текст, над которым я хотела поработать немного в выходные - чтобы, может, освободить 31-е.
Наташа зашла и отправила мне по почте с комментарием "Хороших выходных! не работай много! СЛЫШИШЬ????"

Вообще градус моего сегодняшнего веселого бреда был так велик, что "Кэти, пожалуйста, выспись!" мне говорили уже хором.

Я очень, очень их люблю.

---

Этот неловкий момент.
Мама моего шеф-редактора - мой фанат. И читает все мои тексты. А моя мама даже не знает, где я работаю.


Неожиданная передышка перед праздниками, запускаем по редакции машинки, работаем вальяжно, шутим даже больше, чем обычно. Наташа ворчит, почему у нее не корреспондент, а двадцатичетырехлетний ребенок.
А я что, я ничего, у меня мыльные пузыри и губная гармошка.

-Ты мне напоминаешь сегодня ослика из Шрека, - говорит Наташа.
- Эй, но он же все время болтал! А я молчу.
- Когда он не болтал, он гарцевал.
- Но я не гарцую.
- В моем воображении - гарцуешь.
- Твой корреспондент - двадцатичетырехлетний ребенок-осел из Шрека.
- Где-то я в карме накосячила.


Доброго вечера, что ли ^^

---

- Я последний раз спала больше шести часов три недели назад. Почему я такая радостная? Наверное, я с ума где-то сошла.
- Да, это очевидно, - замечает мой шеф-редактор.

Кофе с виски, ноги на столе, 60 звонков за половину рабочего дня и сегодня я люблю даже мудаков.

"На МКАДе стоит 13-часовая пробка, и многие водители уже начали сходить с ума в замкнутом пространстве", - пишут в новостях. "А, так мы же на самом деле на МКАДе, а это все нам мерещится!" - понимаем мы в редакции.

Всем нравится мой вчерашний текст, который я набила где-то между потрошением гуся (как говорится, "стал ощутимо ближе к состоянию "видел все" - вчера я отрубала гусю шею ТОПОРОМ) и общей уборкой.
Мимими.
Надо придумывать больше веселого.

---

Следы ложатся на белый-белый, ровный-ровный снег.

Я бы написала сейчас что-нибудь, что передало бы все-все это огромное и радостное, но нет таких слов, просто нет.
Спасибо всем, кто сегодня.

С Рождеством.

Любите тех, кто рядом, и идите за светом.
Все будет хорошо.




А завтра будет то, что было раньше;
Священный союз земли и неба;
Если повезет, поймаешь пулю зубами,
Одна только красота косит без пощады;
Потому что она держит суд в сердце,
Потому что она держит путь на север,
Где ни времени, ни объяснений,
Один только снег до горизонта.

Значит еще перед одним откроется небо
С сияющими от счастья глазами,
Дела Твои, Господи, бессмертны
И пути Твои неисповедимы –
И все ведут в одну сторону

---

Смотри, Господи:
Крепость, и от крепости - страх,
Мы, Господи, дети у Тебя в руках,
Научи нас видеть Тебя
За каждой бедой...
Прими, Господи, этот хлеб и вино,
Смотри, Господи - вот мы уходим на дно;
Научи нас дышать под водой..


Сочельник - на елке висят книжки, шары, олени, бумажные журавлики, совы, часы, перо, чашка и сушеные грибы.
На стене кораблик плывет в небо, а в холодильнике маринуется гусь.

На самом деле, до религии мне, как до луны. Но это тот язык, на котором я могу говорить о вещах, о которых не могу говорить иначе. Но это музыка - конечно, все для меня начиналось с музыки, в том числе и католичество. Но это практики, которые работают, и работают хорошо.

А главное - язык, на котором немного получается говорить о несказанном. Вербализация света. И тишина и покой Катерины.
И - Прощеное воскресенье и Рождество.

На самом деле, все, что я сейчас могу - это разливаться соловьем о том, как сильно люблю тех, кто рядом. Что, конечно, совершенно бессмысленно.
Я не успела сварить варенья, но обязательно еще сварю. И еще много-много всего.
Просто по-прежнему помнить, что у Бога нет денег и, конечно, нет никакого завтра, есть только сейчас.

Счастливого Сочельника.
Счастливого Рождества.

---

Про две стороны медали.
Минутка любви.

Как-то в ящике нахожу письмо - без марки, адреса брошенное руками. Исписанный красивым и странным почерком лист, "твое тепло греет меня, даже если мы долго не видимся" - пишет мой дорогой руфер Петенька.

"Ты побуждаешь стремиться" - пишет Хэтта.
"Ты светишь так ярко, что согреваешь" - пишет Юленька.
"Рядом с тобой, например, я внезапно начинаю всех-всех любить", - пишет Аня.

Не на день рождения, просто так пишут.
Во всяких таких словах - бесконечный источник сил даже когда неоткуда.
"Я горжусь тобой".

"Что если я приеду на выходных?" - спрашивает вдруг Дима, когда я звоню поздравить с днем рождения.
"Ты с ума сошла, я тебя обожаю, ты очень здорово думаешь", - говорит шеф-редактор, когда мне кажется, что я ничего не могу и не умею.

На самом деле мысль о том, что к тебе будут тянуться, если ты будешь хорошим - это неправда. Вернее, это половина правды.

"Просто тебе очень хорошо дается быть - как раз то, к чему я так стремлюсь. И поэтому я злилась", - говорит Полиночка.
"Много пунктов, по которым от тебя слишком много света, а я столько не могу", - пишет Имичка.
"Ты всегда всех прощаешь, это невыносимо", "Нельзя быть такой доброй" - говорили мне друзья, которых я после этого больше никогда не видела. Или видела, но мы уже не общались.

Когда я предельно счастлива, я стараюсь не пересекаться с людьми. Потому что понимаю: когда я счастлива, если это радость, а не покой - это пиздец для здравомыслящего человека.

Я потеряла много людей по примерно таким причинам. "Тебе не жаль?" - спрашивает Полина.
Не жаль.
Те, кому нужно - останутся или вернутся. Рос знает меня с тех пор, по сравнению с которыми я сейчас - айсберг спокойствия и невозмутимости. Не говоря уже о количестве тараканов, что я пережила с тех пор.
А те, кому не нужно - уходят, и это правильно.
Первый раз, когда я так потеряла друга много лет назад - было ужасно, отчаянно больно и обидно. Потому что как же так - ты был такой молодец, а с тобой перестают общаться, потому что ты молодец. Но это было давно.

Это не значит, что я все еще не мудак местами. Это значит только то, что здесь написано.
Вряд ли кто-то может быть со мной строже, чем я сама. Вряд ли кто-то сомневается во мне больше.

"Тебе не жаль?"
Я всегда ставила внутренний путь выше всего остального. Потому что все остальное само организуется вокруг так, как должно быть.
За последние много-много лет я ни разу не сомневалась в том, что меня окружают самые лучшие в мире люди.
Мой свет - это не я. Мой свет - это они. И музыка, конечно.

---

Хех ^^

21.12.2014 в 16:50

Пишет  Хэтта:

А потом едешь в Питер на спектакль к Кэти. А там столько волшебства и лёгкости.
Искренние, задорные дети. Танец, который и искусство, и жизнь. Много-много красоты и деталей-эмоций, которые организуют целое. Когда ты думаешь, что в этот момент на лице у танцора должно быть изумление, потому что в него ведёт и музыка, и сюжет, поднимаешь глаза, а там оно - не больше, не меньше.
И ты снова сидишь, смотришь и никак не поймёшь, как можно быть настолько невесомым и органичным. Струёй воды, которая точит камень; музыкой; ветром...

Так выходит, что я ночую у Кэти. И её дом - это второе место, в котором мне хочется плакать от наполняющих всё, всё вокруг красоты и света. Второе место, в котором органически невозможно не медитировать. И где очень, очень страшно что-то нарушить, чему-то помешать, ненароком оборвать ту или иную ниточку...
Конечно, ошибаешься на каждом шагу. Только достав листок бумаги и ручку, удается забыть о том, что чего-то боишься, и начать наконец сбываться, сбываться, сбываться...
И так сразу понятно и хорошо.
Много, много благодарности.
И отдельное спасибо тому человеку, который ночью поправил лямки на моей гитаре. Когда идешь по улице и вдруг обнаруживаешь, что инструмент вдруг висит прямо, становится тепло-тепло...

---

Я знаю одну песню - летит не касаясь земли.
Лето не сожжет ее, январь не остудит.
Хочешь - ругай ее, хочешь - хвали,
Но не было такой и не будет.

Ночь Йоля, до Рождества три дня. Я разбираю комнату и в очередной раз освобождаю полки, подоконники и прочие поверхности от ненужного. Не рябина, не камни с Балтийского, Северного и Средиземного морей и с алтайских рек, не шишки и бумажные журавлики - нет, тетради, книжки, которые я не буду читать или перечитывать, тысячи записей. Самая долгая ночь - самое время оставить по ту сторону рассвета все, что нет никакого смысла тащить с собой.

Понемногу достаю новогодние украшения.
Олени, лось, мягкий белый снег.

Этой осенью и зимой я вполне сознательно вообще ушла из дома в работу - потому что мне важно быть там, где я нужна. Да и вообще от социальных взаимодействий в основном. Остаться наедине с собой.

Хватило б только сил самому возвратить этот дар.

Моя редакция, Аланкун с Сонечкой, Рос и Полина - костяк моего существования в этом благословенном городе. Граф и Кара. Корд, Леша, Юля, Петенька - где-то очень рядом, совсем у сердца.
А еще есть те, кого я почти никогда не вижу.

Со мной сложно - как и с каждым - и я прохожу по касательной.

Мне двадцать четыре, Йоль, я готовлюсь к тому, чтобы поставить в комнате елку.
К тому, чтобы начать новый год.
Наша темная зима - лучшее время, чтобы погрузиться на самое дно реки и вынырнуть, конечно, по другую сторону.
Эти слова несут довольно мало смысла, пожалуй, если не договориться сначала в определениях.

Просто время от времени я провожу ревизию собственной жизни. Вслушиваюсь и всматриваюсь как во что-то незнакомое - нет, серьезно, а этим ты довольна? А это тебе нужно именно так?
Чтобы не перепутать привычку с желаемым. Чтобы заметить косяки, которые ускальзывают от замыленного взгляда.
Хватило б только сил самому возвратить этот дар.

По-прежнему ощущение - как будто и нет ничего за душой. Как будто вышел на трассу - и только ветер по дороге. И крылья растут.
Отличное ощущение.


А в небе надо мной все та же звезда.
Не было другой - и не будет.

---

Я не знаю, как написать этот пост.


Сказка, вот, случилась. А потом сидеть на столе в гримерке, болтать ногами и думать - вот и Рождество совсем рядом.
Или выбегать половину первого из дома и к Каре с Графом - танцуя по дороге прямо совсем-совсем - улицы-то пустые.
Или, вот, приходишь домой, а тебе открытку нарисовали.
Или идешь ночью, а над тобой Большая Медведица висит. Прямо над головой.

Кажется, прошлая зима была пару вечностей назад.

Я не знаю, как написать то, что я хочу написать.
Самый верный признак того, что это действительно очень важное.

Спасибо всем, кто сегодня. Вы радость моя и покой мой.

---

То, что меня всегда поражало - это память тела.
Эти полторы недели между работой и репетициями заканчиваются внезапным - отставляют девочку с номера и ее срочно нужно заменить. Я, не раздумывая, предлагаю встать вместо нее.

"Следствие ведется" я танцевала последний раз лет пять назад.
Я слышу музыку и тело само вспоминает, что делать. Я вообще не успеваю думать за движениями. В какой-то момент - четкое ощущение, что ты, как во сне, смотришь на себя как бы со стороны, и при этом тело само что-то делает - помимо тебя.

Но танцевать без единой репетиции, вспомнив номер за девятнадцать часов до концерта - таких отчаянных экспериментов даже у меня еще не было.
_________________________

То, что меня поражает еще больше - сильнейшая степень зависимости пластики от гибкости ума, душевного строя и общей внутренней гармонии.

С того момента, как я вернулась работать корреспондентом, я занимаюсь мало, очень мало. Но парадоксальным образом многие вещи стали танцеваться лучше, естественнее, сильнее и интереснее. Мнение, ясное дело, не мое, мнение педагога. Нет, я не работала над ними. Мне-то кажется, что я делаю точно так же, как и год назад - разве что стало на удивление проще. Хотя должно быть вовсе наоборот, с такими-то хаотичными занятиями.

В принципе, эта взаимосвязь чертовски ясно прослеживалась всегда.
_________________________

За спектаклем начнется предрождественское. Но это я почувствую завтра, после всех аплодисментов, когда можно будет, наконец, выдохнуть.

Тшшшшш.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

0:42 ночи, а я думаю, что неплохо бы написать новость про дзенгречу.
Все любят zenrus.

В общем, напарницу мою уволили, я опять осталась в гордом одиночестве с моим шеф-редактором, конец года и по этому поводу надо писать всякие гигантские тексты, про черти что с экономикой тоже надо писать тексты, и всякая текучка.
Будем смотреть правде в глаза, до нового года мне найдут кого-то в пару вряд ли.

После работы репетировать - во сколько бы ни заканчивала. Вчера после двенадцати ночи вспоминали с Лизой "скрипку" у меня дома.
Понятия не имею, что будет в субботу. Но точно знаю, что потом буду спать. Очень, очень спать.

Пока не до гитары, не до матана, не до конюшни, не до вокала. Читаю на ходу и немного перед сном.

Сорок минут в день на то, чтобы отдохнуть. Массажное кресло и душ. Стою неподвижно под водой и не думаю ни о чем.

Просто наша "Пирамида" - по-прежнему жизнь моя и сердце мое.
И это важно, очень важно, никого не подвести и сделать сказку.
Волшебную новогоднюю сказку.

По-прежнему самое светлое, что я делаю.

---

Сегодня я ничего не пишу про работу, потому что на работе все шутят про курс рубля, говорят про курс рубля и пишут про курс рубля.
Собирались открывать шампанское, когда евро пробъет сотню. Так и не открыли, правда, все работали.

Сегодня мой любимый человек - это твиттер NASA. Там всем плевать на курс рубля.
Ужасно надоело просто уже.

То есть, по правде говоря, я до глубины души не испытываю вообще никаких эмоций по поводу курса рубля.
На улице светит солнце. Отлично.
На улице шторм. Отлично.
Я могу купить евро за сорок рублей. Ок.
Я могу купить евро за сто рублей. Ок.

Штука в том, что я вообще плохо воспринимаю идею денег и обязательность связки ее с моей жизнью.
Я так и не научилась даже воспринимать зарплату как что-то, что следует из моей работы. Я делаю какие-то крутые полезные штуки, а параллельно мне почему-то еще дают денег, на которые я могу есть, ездить, учиться и кататься на лошадках. Отлично.

Я, в общем, уверена, что на кусок хлеба мне так или иначе что-то будет. Совсем на улице я тоже останусь вряд ли.
А все остальное - это приятные бонусы. Есть - отлично. Нет - ну и ладно.
Я хорошо помню, что такое жить впроголодь. В моей голове это не формулируется, как беда. Некоторая данность жизни.
Потому что все это вообще неважно.

Да, я, очевидно, не поеду этой весной в Италию, куда так давно хотела. Явно вряд ли поеду в обозримом будущем в свою Норвегию. Ну ок, когда-нибудь потом. Потому что я отлично знаю, что все дело в приоритетах, и если что-то очень захочешь сделать, захочешь больше, чем все остальное в жизни, то сделаешь. Тем более такие близлежащие, в сущности, мелочи.

В моей голове нет мысли о том, что какой-то уровень жизни является нормальным. А то, что ниже - хуже. Или даже то, что выше - лучше. Только декорации, в которых происходят действительно важные вещи.

Самое забавное, что я даже не преувеличиваю сейчас.
Все это вообще, абсолютно, до смешного неважно.


что рассказал шанкар своему другу раджу, когда вернулся домой
[иннокентию всеволодовичу]

когда я прилетел, раджу, я решил: эти люди живут как боги
сказочные пустые аэропорты, невиданные дороги

целое стекло в окне и фаянсовый унитаз даже в самой простой квартире
счастливы живущие здесь, сказал, как немногие в этом мире

парки их необъятны, раджу, дома у них монолитны
но никто из их обитателей не поет по утрам ни мантры,
ни киртана, ни молитвы

вроде бы никто из них не лентяй, ни один из них не бездельник -
но они ничего не делают, кроме денег

кроме денег и денег, раджу, как будто они едят их:
только пачки купюр рекламируют на плакатах

представляешь, раджу, ни грязи, ни нищеты, но вот если большая трасса -
то во всю длину вдоль нее щиты, на которых деньги и даже - груды сырого мяса

кроме денег, раджу, как будто чтобы надеть их:
нанимают чужих людей, чтоб заботились об их детях

кроме денег, раджу, но как попадется навстречу нищий или калека -
так глядят, будто он недостоин имени человека

кроме денег, но не для того, раджу, чтоб жене купить на базаре
дорогих украшений или расшитых сари

а пойти и сдать в банк, и соседям служить примером -
и ходить только в сером, и жена чтоб ходила в сером

женщины их холёны, среди старух почти нет колченогих, дряблых
но никто из мужчин не поет для них,
не играет для них на таблах

дети их не умирают от скверной воды, от заразы в сезон дождей или черной пыли,
только я не видел, чтоб они бога благодарили

старики их живут одни, когда их душа покидает тело -
часто не находят ничьей, чтобы проводить ее захотела

самое смешное, раджу, что они нас с тобой жалели:
вы там детям на хлеб наскребаете еле-еле,

спите на циновке, ни разу не были ни в театре, ни на концерте -
люди, что друг другу по телефону желают смерти

я прожил среди них пять дней и сбежал на шестые сутки -
я всерьез опасался, что навсегда поврежусь в рассудке

и моя сангита аж всплеснула руками, как меня увидала:
принесла мне горячих роти и плошку дала

что с тобой, говорит, ты страшнее ракшаса, бледнее всякого европейца,
я аж разрыдался, раджу, надо ж было такого ужаса натерпеться

В. Полозкова
2 мая 2014.

---

Короче, ребятки.
Такие дела.
Если вы хотите вдруг мне что-нибудь подарить на Новый год, то мы тут думаем скинуться мне на планшет, потому что планшет с клавиатурой - это, в общем, единственная вещь, которой мне, моей спине и моей работе очень конкретно не хватает. И крутой большой старинной коришневой карты на стену и новых трекингов, но и то, и то, стоит, как планшет)).

лалала

В общем-то, будет невыразимо круто, если кто-нибудь еще поучаствует. Сумма не имеет значения). Потому что пока мне не совсем хватает на то, что мне нужно.
В общем-то, я готова в ответ вам что-нибудь смастерить, например))

Идея в том, что без планшета жить больно и неудобно. А когда работаешь на выезде - вообще чертовски неудобно.

Такие вот дела. Если да, то расскажите мне об этом сегодня-завтра, пожалуйста. Потому что я его буду покупать, если буду, в ближайшие дни.
Я вас люблю.
Вне зависимости от того, будет ли у меня планшет, Новый год, еда, духовные скрепы, или что там еще бывает в этой жизни))

Вообще не люблю такие штуки.
Но планшет хочется)

А вас люблю. Вот.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Сидишь на шкурах на деревянной лавке, греешь ноги у костра, держишь чашку глёга двумя ладонями, рядом плещется темная соленая вода, над головой звезды. Двое вьетнамцев рассказывают, что приехали учиться в Финляндию, потому что тут холодно.
Кстати, мы почти в центре Хельсинки.

Случайно, в сотый раз проходя совсем рядом, слышу какой-то - даже не звук, ощущение звука. Думаю, что ослышалась, но прижимаюсь ухом к одной из труб памятника Сибелиусу. И вдруг всем телом чувствую, как она, огромная, холодная, поет под звездами. Действительно, по-настоящему. Зависаю, потом начинаю обходить их, одну за другой. Не все слышу, но звучит каждая - своим тоном. Я уже так давно решила, что все эти рассказы про поющий памятник - сказки для туристов, потеряла надежду, да и не надо ему физического звука, чтобы до самого сердца чувствовалось, как он звучит - весь, невероятной полифонией.
Звучит.

Солнце показывается перед самым закатом, густого желтого цвета, озаряет море, плавкое темное золото захлестывает волны, дробится, перетекает. Самые красивые цвета, кажется, на этой планете - темный-темный здоровенный кусок гранита, который постоянно облизывает волна, и то же золото заливает темную поверхность - отдающее латунью, густое, сияющее. Я карабкаюсь по скользкому граниту и чудом не соскальзываю в море. Холодно, покойно и бесконечно красиво. Пожухлая трава на ветру, озерца прозрачнейшей воды, застывшие высоко над уровнем моря, в каменных углублениях и расселинах.

В конце-концов забиваюсь от ветра в нише круто поднимающейся хаотичной скалы - следы последнего ледникового периода - и достаю из рюкзака неизменный Ливико. И не то чтобы смотрю во все глаза, нет, глубоко дышу и растворяюсь в этом всем - жестком ветре, пожухлой, клонящейся к земле траве, холодном Балтийском море и скалах.
Прямо передо мной в море садится солнце.

________________________________________________

Где-то там я задумалась над своей единственной, определяющей все идеей - "в конце-концов все обязательно будет правильно". Она работает всегда. Без исключений.
Потому что на самом деле я всегда имею в виду - "совершенно неважно, что будет дальше". Что бы ни случалось, это неважно. Важен только опыт. Тот, который ты выносишь из любой хреноты, которая с тобой случается, если только приучен работать с собой и над собой. Тот, который учит понимать себя, понимать других, быть честным, быть добрым, не врать себе и другим, слышать себя и других. Ради которого раз за разом пытаешься разобраться - что происходит в тебе и вокруг тебя. Главное - не бросать.
Не получается сразу - никогда. Не получается раз, другой, третий, десятый, сотый. Ты понимаешь, что ни черта не понимаешь даже в себе, не говоря уже о других.
Не получается.
Но на тысячу девятьсот шестьдесят пятый раз - что-нибудь получится. Это всего лишь такое же ремесло, как и все остальное в нашей жизни. Какой бы ни был у тебя херовый глазомер, отрезав доску пять сотен раз, ты будешь делать это ровно.
А чем больше у тебя все это будет получаться - про честность с собой и почую лабуду - тем проще тебе будет делать из своей жизни хорошее. Очень хорошее. Тем легче и светлее будет идти. Тем сильнее будут руки и сердце.

Все в этой жизни, в сущности, ремесло.
Просто нужно очень много работать. И, конечно, в конце-концов все обязательно становится правильно. А потом еще правильнее.
И еще.

Потому что ремесло - это такая штука, у которой предела нет. С какого-то момента его начинают называть талантом и творчеством, но суть от этого не меняется.

И, как бы ни было плохо вокруг, чем сильнее и честнее ты внутри, тем лучше будет.
Все обязательно будет правильно.

---

Правило 9. Если текст не структурируется - включай Моцарта.

---

Соня болеет, и еще большие темы приходится готовить (и сидеть в суде по шесть часов, например), так что я работаю помногу-многу, а в то время, когда не работаю - репетирую, спектакль уже через неделю, вообще понятия не имею, как танцевать премьеру и мизансцены, которые только-только накидали на коленке.

А в это время Полиночка берет и все организовывает на нас на выходные, бронирует маршрутку и находит хост, и я благодарности кусок.
______________________________

Зато моя обожаемая Лукичева говорит, что мой текст про нее с "3D Журналистики" охрененный и лучший с форума. Во мне сплошной мимими капслоком светится.
И Анна Аркадьевна, человек щепетильный и старой школы, довольна текстом с последнего суда и готова встретиться на большое интервью.
Радость.
_____________________________

- Ну, мне бы, наверно, было тяжело с Олегом работать, - говорю я, когда мы уже почти доходим с Наташей до метро. - Я же трепетная фиалка, все дела.
- Да брось, у тебя-то характер адовый.
- Эй, а я думала, что я милая. Тут же даже детей нет!
- Чертовски милая. Но что очень жесткий человек, это видно.

________________________________

Переслушиваю A Momentary Lapse of Reason, залпом читаю "Историю Ленты.Ру, рассказанную ее создателями" и еще четыре книжки параллельно, послезавтра буду в Хельсинки. Слушать Балтийское море, пить глег и окончательно входить в зиму.